Тиран - [11]

— Ты все еще болен? — спросила я.

Он покачал головой.

— Нет. По большей части я выжил по милости твоего отца. Вскоре после того, как мы узнали о твоей беременности, я принял участие в экспериментальной программе в Колорадо. К моменту рождения Сэмми я уже вернулся домой, и мне становилось лучше с каждым днем. Мне все еще нужно принимать таблетки время от времени, но рак отступил, и теперь врачи думают, что я буду жить вечно, как вампир, или еще лучше, как мутант, — ответил Таннер, скашивая глаза и свешивая язык из уголка рта.

Я прикусила губу, задавшись вопросом, стоит ли мне вообще спрашивать о том, что вертелось у меня на языке.

— Думаешь, мне можно увидеться с ним? С Сэмми? Может, провести с ним какое-то время? — спросила я. — Это могло бы помочь мне вспомнить больше, — добавила в надежде, что Таннер скажет «да».

Он махнул рукой, словно мой вопрос был смехотворным.

— Конечно, Рэй. Ты — его мать. Тебе даже спрашивать не нужно, — Таннер потянулся за моей рукой, но в момент, когда вот-вот собирался сжать ее, заколебался, а после и вовсе убрал свою и опустил себе на колено.

— Теперь я могу задать тебе вопрос?

— Да, твоя очередь, — ответила я.

Таннер прикусил подушечку большого пальца, а затем спросил:

— Ты и тот парень в татуировках. Ты жила с ним, так ведь? И тогда, когда мы приехали забирать тебя, вы спорили, словно… — Таннер умолк.

Мне не хотелось, чтобы он чувствовал себя странно, так что вместо того, чтобы заставлять его задавать сложный вопрос, ответила сама:

— Кинг. Его зовут Брэнтли Кинг. — Слетев с моего языка, его имя снова позволило мне дышать, но в то же время, словно порывом ветра, выбило весь кислород из легких. Но в этом и был Кинг: противоречие в каждом его понимании.

Таннер оперся локтями о колени, похоронив лицо в руках.

— Так чертовски тяжело спрашивать это у тебя, Рэй, но я думаю, что мне нужно знать. Нет, я должен знать, — простонал он. — Вы… я имею в виду, вы двое…?

С этим просто-напросто хотелось покончить. Сорвать как пластырь.

— Да. — В конце концов я обещала ему честность, а не вежливость.

— О, Боже мой. Кажется, меня сейчас стошнит, — выпалил Таннер, подскочив с кровати.

— Ты сказал, что хотел честности! — выкрикнула я, тоже подрываясь на ноги. — И не смотри на меня, словно я изменила тебе. Я даже не знала, что был какой-то ты, чтобы изменять!

Таннер переминался с ноги на ногу.

— Знаю, знаю, что сказал. Но я не ожидал, что твой ответ разобьет мне сердце! — Таннер прокричал шепотом. — И я уверен, что не ты изменила мне, потому что Рэй, которую я знаю, никогда бы не переспала с только что повстречавшимся ей незнакомцем. — Таннер измерял комнату шагами. Он злился не нарочно, просто был расстроен, но его осуждающий тон и голос играли на моих нервах и заставляли пожалеть о данном обещании быть честной.

— Экстренное сообщение, дружок. Я не знаю тебя или Рэй, которую ты помнишь. Меня не зовут Рэй. Меня называли Доу. Как неизвестную Джейн Доу. И никто не знал, откуда я, бл*дь, взялась. Так что, если хочешь вылить свою злость и тыкнуть пальцем в того, кто и что сделал не так, давай переходи к делу! — прокричала я.

Таннер сжал руки на животе, словно внутренности причиняли ему физическую боль.

— Я искал тебя, знаешь. Проводил дни, недели, месяцы в поисках и никогда не оставлял надежду, — его голос звучал так низко, что я едва расслышала. — Но вот ты здесь, а я не узнаю тебя.

— Это никуда нас не приведет, — ответила я. Упала назад на матрас и перекатилась на живот, от отчаяния закричав в одеяло. Когда перевернулась на спину, Таннер стоял с разинутым ртом.

— Что? — спросила я, посмотрев на свое тело, чтобы убедиться, что оно прикрыто одеждой везде, где нужно. Все было на месте. Я встала и поверила еще раз.

Ничего.

Таннер начал заикаться.

— Тв… твое… п… плечо. Т… твоя… спи… спина. У тебя… татуировка, — сказал он в неверии, едва в силах закончить предложение.

— Ладно. И что? — спросила я, скрещивая руки на груди и прикасаясь ладонью к месту, где Кинг увековечил свой рисунок, готовая защищаться и даже взорваться.

Таннер побледнел.

— Его имя. У тебя на спине огромная татуировка с его именем, — повторил он. Прозвучало скорее осуждающе, чем утвердительно. Мне не казалось, что я была обязана объяснять Таннеру, что в моей татуировке не было никакого имени, но в комнате царила темнота, а замысловатая работа была искусно выполнена, так что ее легко можно было принять за что-то другое. Я сделала глубокий вдох и попыталась напомнить себе, что мы с Таннером оба проходим через то, что не понятно обоим.

— Мне не хочется причинять тебе боль, Таннер. Но и оправдываться перед тобой я тоже не собираюсь.

— Я не знаю, как мы переживем это. Как я переживу, — парень провел рукой по открытому рту, а затем по челюсти. — Ты была другим человеком.

— У меня не было выбора, кроме как хотеть его. Знаешь, мою голову не покидала мысль о том, что мне нужно оставаться чистой и нетронутой, или что-то в этом роде, ради человека, которым я была до потери памяти. Ради этой Рэй. Но время шло, и мы с Кингом… стали ближе. Спустя долгое время я устала бороться. Устала останавливать жизнь, которую могла бы иметь, ради жизни, которая была у меня раньше. Я позволила ему… любить себя. — Слова принесли с собой воспоминания, из-за которых слезы защипали глаза. — Я не жалею об этом. Ни о чем из того, что было. И не стану. Не важно, что ты скажешь, потому как у тебя не получится переделать меня.