Тикуа-Хша - [4]

Туземцы сбились в толпу посреди площадки. Дым тянулся из пещеры тонкой струйкой и прибивался к земле; кто-то застыл возле входа и камера показывала бледное лицо, искаженное страхом. Очень сильным страхом.

– Они говорят, Хша ушла, - бесстрастно перевела Александра.

Женька с Федором переглянулись.

– Труп?

Глаз влетел в пещеру, поболтался над полом. Чад от помоста с телом затянул помещение мутной пеленой, сквозь которую едва виднелись головешки.

– Крови нет... Ее не убили.

Александра содрала маску и потерла скулы, на которых отпечатались красные пятна.

– Ее не убили, - повторила Александра. - И это очень плохо.

***

Он не стал зажигать свет. В полутьме гаража неясными силуэтами вырисовывались вездеходы, тускло поблескивали металлические стеллажи. Мелкие роботы походили на механических пауков из старых три-ди.

Федор осторожно шагнул внутрь. Позвал:

– Тикуа... Эй, как тебя...

Она появилась из темноты так внезапно, что он отпрянул. Огромные черные глаза настороженно уставились ему в лицо, жесткие волосы обрамляли лицо языками пламени.

– Тише, тише... - забормотал он примиряюще. - Спокойно... вот так.

Она отступила назад, прижалась лопатками к холодному борту вездехода. Похоже, незнакомые махины совсем не пугали ее, хотя Федор все равно испытал легкий укол совести за то, что оставил ее здесь на несколько часов в темноте и одиночестве.

Он робко протянул ей контейнер с овощным рагу.

– Еда... Ешь.

Она хищно повела тонкими ноздрями, подняла, как ему показалось, вопросительный взгляд.

– Еда. Ам-ам.

Девушка взяла контейнер, подцепила капустный лист и тут же бросила - рагу было горячим. Федор виновато пожал плечами. Тикуа-Хша повторила движение и отправила очередной кусок в рот.

Он наблюдал, как она ест, и довольно улыбался. Когда контейнер опустел, девушка быстро облизала пальцы и снова застыла неподвижно, уставившись на спасителя.

– Как тебя зовут? - глупо спросил Федор. - Имя? Тикуа?

Девушка слушала, склонив голову к плечу. Словно поняв, прикоснулась ладонью к груди, произнесла низким голосом:

– Кела.

Федор радостно выдохнул. Первое понимание было достигнуто. Он ткнул пальцем в себя:

– Федор.

Она промолчала, хотя он ждал, что повторит. Но ладно, торопиться некуда.

Он выдвинул из стены лежак, присел на край. Похлопал ладонью рядом с собой.

– Садись, - и подпрыгнул на сиденье, поясняя.

Девушка не реагировала. Федор слегка терялся под ее неподвижным взглядом.

– Садись же, ну?

Она присела на край. На плече темнели овальные синяки - следы пальцев; Федор вспомнил вчерашнюю погоню, и смешанное чувство жалости и какого-то болезненного возбуждения поднялось мутной волной.

Он осторожно провел ладонью по коротким волосам Келы. Девушка следила за ним черными глазами, но не сделала попытки отстраниться. Федор провел пальцами по ее щеке, осмелившись, коснулся шеи. Кела молчала, неподвижная и загадочная.

– Ну, я не знаю... - сказал он. Светлый прямоугольник входа потемнел: опять зашелестел по траве дождь. Весь запал прошел; теперь спасение прелестной обреченной представлялось исключительно дурацкой затеей.

Маленькая грудь уставилась на него двумя темными бусинами. Федор мучительно отвел взгляд.

– Ну скажи: Фе-дя... Фе-дя, скажи...

Она молчала. Потом медленно протянула руку и коснулась его лица. И сразу - неуловимым стремительным движением - оказалась в его объятиях.

***

Жилой блок встретил его напряженным молчанием. Александра стояла посреди модельной площадки с закаменевшим лицом, даже под маской хранившим печать тревоги. Федор прошел было к себе, но остановился, почуяв неладное.

– Что?..

– Я нашла титу.

На экране нелепая груда тряпок и палок... Ничего похожего на тело.

Вот черт! Он же только оттолкнул старуху. Пихнул ее в тощую грудь, освобождая дорогу. Он же не убивал! Она еще бормотала какую-то чушь им вслед... нет, бормотала она сначала, когда хватала его за руки, а потом он толкнул ее, чтобы не мешалась под ногами. Она сразу отстала...

Стало жарко, мелко запульсировало в висках. Хорошо, Александра не обращала на него внимания, водя камеру над трупом.

– Кажется, шея сломана...

Единственный глаз старухи сурово и обвиняюще глядел в камеру. Федора продрало холодом по спине.

– Если это борьба за власть... - начал Женька.

– То очень не вовремя, - отрезала женщина. - Вождя еще не похоронили, Тикуа-Хша исчезла.

– Как раз вовремя. Вот тебе вариант: кто-то метит в новые шаманки. Спрятала вдову вождя, пристукнула бабку, и ставит ультиматум. Или выбираете меня, или я эту... Хша выпущу, и всем придет каюк.

Александра чуть поморщилась.

– Как думаешь, Федь, прокатит у узурпаторши? - с наигранной веселостью спросил Женька.

Застигнутый врасплох, Федор одновременно кивнул, дернул плечом и неразборчиво пробурчал, что все может быть.

– Ты насмотрелся три-ди, - холодно возразила Александра. - У туа нет борьбы за власть, все решения диктуются духами, никто не осмеливался перечить им до сих пор.

– Все когда-то бывает в первый раз.

– Что мне нравится меньше всего, это исчезновение Тикуа-Хша, - пробормотала Александра. - Знаете, ведь титу держит жену вождя на травяных настоях. Всю жизнь. А потом все эти ритуалы с погляделками; похоже на внушение под гипнозом. Если хотите знать мое мнение, все Тикуа-Хша определенно сумасшедшие.