Тихоокеанский шторм - [7]

Вскоре они вышли в Индийский океан, пройдя намного южнее Мадагаскара и направились на восток. Многие дни не было видно ничего, но спустя какое-то время они достигли отдаленных берегов Австралии и направились вдоль северо-западного побережья континента, мимо острова Барроу к огромным архипелагам, простирающимся от Дампира вдоль так называемых северных территорий. Море было спокойным и синим, как кобальт, над ним стояло лазурно-голубое безоблачное небо, а климат, к восторгу экипажа, стал теплым и мягким. Достигнув острова Малус, они увидели белые пляжи и нетронутые рифы, от чего у всех отлегло на сердце. В море появились скаты и косяки рыб, а каменные утесы были засижены крачками, скопами и орланами. Дальше в Индийском океане появились стаи дельфинов, выпрыгивающих из воды в фонтане брызг. Это место представляло собой цепь небольших островов, соединенных песчаными отмелями, по которым во время отливов можно было переходить с острова на остров. По сравнению с обугленными берегами, встречавшимися им ранее, это был настоящий рай.

Адмирал Вольский принял решение совершить короткую остановку в месте, которое Федоров назвал бухтой Уэйлера, и отправить группу на берег, чтобы проверить остров и взять образцы воды и почвы. Главный остров на северо-востоке был пуст, но в своей радости они обнаружили восемь неповрежденных жилых домой на южном берегу западного острова Розмари. Здесь также были руины старой китобойной станции и жемчужного промысла, действовавших на острове Малус в конце 1800-х годов. Не было видно никаких признаков присутствия людей, хотя дома были в хорошем состоянии и явно пережили эту войну.

— По крайней мере, эти места вселяют надежду, — сказал адмирал Федорову и молодой старший помощник согласно кивнул.

— Здесь нет ничего, на что стоило бы тратить ракету.

— Слава Богу. Если нам повезет, мы, быть может, сможем найти кого-то на побережье. Если не в крупных городах и портах, то в отдельных поселениях вроде этого.

— Эти места были в значительной мере необитаемы, — сказал Федоров. — Даже в наше время. Мы могли бы найти кого-то в Порт-Хендленде, примерно в ста пятидесяти километрах от побережья. Это бы крупный промышленный порт, один из крупнейших в Австралии, хотя город был сравнительно небольшой. Возможно, нам следовало бы направиться туда. Кроме того, есть Брум, затем Дерби на Кингс-Бей, Уиндхэм, а затем и Порт Дарвин. Однако от Дарвина нас отделяет полторы тысячи километров. Австралия очень большая.

Они провели у острова шесть часов, главным образом потому, что нашли чистую воду и хотел доставить ее на корабль, чтобы пополнить запасы. Некоторые расположились к бортов с самодельными удочками. Настроение экипажа было лучше, чем когда-либо за последние долгие недели. Это место казалось раем для рыбалки — многие вытаскивали на борт сети с коралловой форелью, красными императорами, алыми морскими окунями и другими рыбами, которых они не знали.

На мостике появился Карпов, направившись к креслу адмирала с улыбкой на напряженном лице.

— Мы наконец нашли ваш остров, товарищ адмирал?

— Не вполне уверен, — усмехнулся Вольский. — Он выглядит достаточно небольшим для всего экипажа, и я не вижу пальм и красивых девушек. Возможно, мы продолжим искать, хотя мне представляется, мы достигли края рая. Север погрузился в безумие войны, но здесь нет ничего подобного. Если нам повезет, со временем мы найдем этот остров. Федоров, на карте есть что-либо многообещающее? — Он вытянул голову, выискивая старпома — бывшего штурмана, оказавшегося бесценным во время последнего испытания в Средиземном море. Он заметил, что тот смотрит на корабельный хронометр с тревогой во взгляде.

— Что такое, Федоров? Куранты бить не будут.

— Может, и будут, — ответил Федоров. — С момента нашего ухода с острова Святой Елены прошло одиннадцать суток и восемнадцать часов.

— Да, и это были пустые часы в пустом море. Зачем вы их считали?

Федоров не ответил, но выглядел явно озабоченным.

— Группы еще на берегу?

— Береговые партии? Да, я думаю, они вернуться через несколько часов. А что, хотите на берег сами?

— Я? Никак нет, товарищ адмирал, я считаю, что нужно оставаться на корабле. И я считаю, что было бы разумно вернуть всех наших людей на борт как можно скорее.

Адмирал нахмурился.

— Что такое, Федоров? Что вас беспокоит?

— Время товарищ адмирал. Прошло почти двенадцать суток… И каждые двенадцать суток мы перемещались во времени. И это может случиться еще раз. Возможно, мы не сможем остаться здесь. Если это действительно так, я бы хотел, чтобы все члены экипажа были на борту до полуночи. И лучше поручить Добрынину вслушиваться в работу реактора. Он слышал это каждый раз, когда мы перемещались в прошлое.

Лицо Вольского помрачнело.

— Добрынин проводит технического обслуживание. За реакторы не беспокойтесь. Что же касается экипажа, я думаю очень многие предпочли бы остаться здесь. Если бы пришлось выбирать между этим островом и еще одним походом, я бы сильно подумал. Но давайте предположим, что вы правы. — Он повернулся к посту связи.

— Николин?

— Слушаю, товарищ адмирал.

— Свяжитесь со старшиной Трояком и прикажите возвращаться как можно скорее. Я бы хотел, чтобы все члены экипажа находились на корабле к 20.00. В любом случае, будет слишком темно для безопасной работы на берегу.