Тихий домик - [41]
И Лидия действительно сидела с микроскопом ночами, разглядывала Вовину кровь, записывала что-то в тетрадь.
Это были первые похороны в детском доме. Это была первая жертва войны. Мальчика решено было похоронить тайно, ночью, чтобы не волновать других детей.
Вскоре Лидия снова стала просить у Тишкова разрешения пойти в Верино за лекарствами.
— Не боитесь часто ходить? — спросил Тишков.
— Для меня прежде всего забота о детях…
— Тогда вот что: идите и постарайтесь достать, кроме лекарств, еще немного соли…
Лидия ответила:
— Хорошо, постараюсь…
И она достала две пачки соли.
Ребятам сварили суп из сушеной крапивы с грибами. Конечно, там было мало крапивы и совсем с горсточку грибов. Но зато суп был соленый! И дети в этот день были счастливы. В мыслях и на словах благодарили тетю Лиду за эту соль.
Спустя неделю после своего прихода Рыжеволова как-то отправилась с ребятами на разведку. С ней ходили Володя Большой, Вася Попов и Люся Соротка.
Каково же было удивление всех детдомовцев, когда вернулись разведчики домой на повозке, груженной мешками с мукой и крупой.
Разведчики восторженно рассказывали:
— Идем мы через лес и видим впереди что-то чернеется, вроде повозка, а кругом никого нет…
— Я пошел на разведку, — сказал Володя Большой, — а Серафима Игнатьевна с ребятами спряталась в кустах. Ну, подхожу и вижу — никого нет. Правда, никого нет… Вот какое чудо! Ну, я помахал нашим рукой, чтобы подходили…
— Да, — продолжала Люся Соротка. — Мы подошли. Видим — лошадь такая смирная, к дереву привязана, а кругом — ни души! Лошадь продрогла, так к нам и тянется. Глаза умные… «Откуда ты, лошадочка?» — спрашиваем ее, а она молчит! Тут Серафима Игнатьевна и говорит нам…
— Говорю, гони, Володя, повозку к дому, — улыбнулась Рыжеволова. — Откуда она тут взялась, все равно нам не узнать… Будем считать, что кто-то для вас, ребятишек, подарочек сделал.
— Интересно! Очень интересно! — загорелась вся Лидия Сова. Она даже раскраснелась.
— Осмотрите повозку повнимательней! — посоветовал Тишков. Он пристально посмотрел на Рыжеволову, а она ему слегка улыбнулась и как будто даже кивнула.
В повозке, кроме продуктов, ничего не нашли.
— Вот чудо-то! — говорили все.
А дети пустились в пляс. От них не отстала и повариха. И воспитатели и дети были радостно возбуждены.
— Уж не посылочка ли это от нашего Виктора Ивановича? — сказал задумчиво Ваненков, деловито осматривая мешки. — Давно от него вестей-то не было…
— Дети, а вы вспомните-ка получше, никого там не видели? — спросила Лидия Сова. — Следов не было?
— Нет, — покачал головой Вася Попов. — Пороша ведь. Все замело…
На следующий день Лидия Сова вызвалась сходить с ребятами к тому месту, где они нашли эту повозку. С ними пошел и Павел, прихватив на всякий случай автомат.
Ребята без труда обнаружили это место, но там не было никаких следов. Лидия Сова решила узнать, далеко ли это от дороги. Оказалось, что место в стороне от дороги и лошадь шла через лес.
— Видно, убили фашисты возницу, лошадь сорвалась, побежала… Бежала по лесу, пока были силы… — решил Павел.
— Так она же тут привязана была! — возразила Лидия.
— Ну, это она могла и случайно вожжами о дерево обмотаться…
Тишков позвал вечером Рыжеволову к себе. Пили они горячий кипяток, вспоминали прошлые годы, становление детского дома.
А потом, как бы невзначай, Тишков спросил:
— Виделись в Полоцке с Виктором Ивановичем?
— Нет, — ответила она.
— Значит, помощь из других рук?
— Да. Но тоже из добрых… — ответила Рыжеволова. — И прошу вас больше ни о чем не спрашивать…
— Понимаю!.. — успокоил воспитательницу Тишков. Он видел, как трудно ей сдержаться, чтобы не раскрыть тайну.
— И об этом мы пока больше не будем говорить… — повторила Рыжеволова. — Так надо… В интересах нашей безопасности.
— Понимаю, понимаю, — воскликнул Тишков. — Большое вам спасибо! Ух, какую вы уверенность вселили в меня! Какую уверенность!..
С прибытием продуктов детский дом ожил. Правда, порции хлеба и каши были очень маленькие. Но все-таки этого хватало, чтобы уберечь детей от голодной смерти.
Словно почувствовав где-то рядом своих, взрослые стали проситься у Тишкова уйти к партизанам. Первыми пришли Павел и Лидия.
— Мы найдем партизан, установим с ними связь и будем помогать детскому дому…
— Откуда вы взяли, что здесь есть партизаны? — улыбаясь, спросил Тишков. — Пока мы ни о чем таком не знаем.
— Партизан надо искать, надо установить с ними связь! — повторила Лидия.
— Для этой цели у нас уже есть человек.
— Кто? — спросила Лидия.
— Наш директор, Виктор Иванович Шаров…
— Вы так уверены, что ему повезло?
— Что значит — повезло? — поднял брови Тишков. — Виктор Иванович должен был пройти к партизанам, и он их нашел, разумеется…
— Тогда скажите прямо, что вам об этом известно, — обиженно продолжала Лидия. — Зачем же нас вводить в заблуждение? Или вы нам не доверяете?
— Этого я не говорил…
— Тогда откройте нам, что Рыжеволова — связная партизан…
— И этого я сказать не могу…
— Неужели и вы верите, что подвода с продуктами пришла сама? — спросила Лидия.
— А если вы полагаете, что ее доставили сюда партизаны, то зачем их искать? — Тишков внимательно посмотрел на Лидию. — Они сами дадут о себе знать, когда это будет нужно…
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дорогой друг!Эта книжка — рассказ о большом наводнении — была написана самой первой в том самом 1945 году, когда окончилась Вторая мировая война, когда не только тебя, но и твоих мамы и папы еще не было на свете. На страницах этой книжки муми-тролли появились впервые: и добрейшая Муми-мама, и рассеянный папа, и сам главный герой — их сын — знаменитый Муми-тролль.
«В стране невыученных уроков» вот уже сорок лет — самая читаемая в школе книга-сказка о лентяе и двоечнике Вите Перестукине. Ее автор, Лия Гераскина, написала продолжение сказки: «В стране невыученных уроков — 2», в котором уже Витя помогает своим друзьям.Книга имела успех, поэтому автор решила написать «Третье путешествие в страну невыученных уроков». Полюбившиеся герои — кот Кузя, пес Рекс и попугай Жако, а также известные исторические и литературные личности помогают друзьям Вити понять необходимость хорошо учиться.
И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева, облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…В романе «Отцы и дети» отразилась идеологическая борьба двух поколений, являвшаяся одной из главных особенностей общественной жизни 60-х годов XIX века.