Тихая вода - [12]

— Как он относился к алкоголю? Он ведь выпивал, или как, по-вашему?

Кики Берггрен кивнула, жуя ноготь.

Носовые платочки, которые дал ей Томас, превратились в груду бумажных хлопьев. Кики буквально раскрошила их, и кучка под столом походила на птичий пух.

— Пил, — ответила она на вопрос инспектора. — Он ведь работал в «Сюстембулагете», поэтому имел возможность выбора. Кристер ничем особенно не интересовался и друзей почти не имел. Бутылка и телевизор — вот все, что ему было нужно в жизни.

Томас почесал в затылке и задумался.

Если пьяный Кристер вышел на палубу подышать свежим воздухом, запросто мог свалиться в воду. Такое случается сплошь и рядом, только судоходные кампании молчат по понятным причинам.

— Могло ли быть, что он упал за борт намеренно? — задал он следующий вопрос. — Я имею в виду, сознательно свел счеты с жизнью?

Томас подумал о канате и выжидательно посмотрел на Кики. Вопрос повис в воздухе. Он дался инспектору нелегко, но должен был прозвучать.

Если ее кузен проявлял склонность к суициду, это могло бы кое-что объяснить.

Кики Берггрен раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но потом будто передумала и сникла на стуле. В уголках глаз потекла тушь. Кики вытащила еще один платочек и как смогла промокнула глаза.

— Хотели что-то сказать?

Взгляд Томаса стал еще более пристальным.

— В феврале Кристер похоронил мать… Он не особенно навещал ее, когда она болела, но очень тяжело переживал ее смерть.

— Настолько, что ему расхотелось жить?

Кики опустила глаза.

— Мне трудно поверить, что он прыгнул с финского парома намеренно. Кристер никогда не говорил о самоубийстве, хотя всегда считал себя обделенным. Полагал, что жизнь так и не предоставила ему настоящего шанса.

Глаза Кики снова наполнились слезами, и еще один платочек в ее руке превратился в бумажное крошево. Томас жалел ее. Очевидно, кузина Кристера Берггрена и в самом деле не подозревала о том, какое известие ждет ее в полицейском участке.

— Но это ведь мог быть и несчастный случай, — пояснил Томас. — Я просто хотел знать, нет ли у вас своих оснований подозревать самоубийство. Сейчас мы не можем ничего утверждать.

Томас завершил беседу просьбой позвонить ему, если Кики захочет что-то рассказать. Как только она ушла, записал возникшие в ходе разговора мысли на листок и вложил протокол допроса в папку.

Когда Кики вышла за ворота, мысли так и роились в ее голове. Она была так зла на Кристера, что только сейчас поняла, что же произошло.

У нее не хватило сил объяснять полицейскому, почему они не контактировали последние несколько месяцев. Она так и не смогла рассказать о их ссоре во время последней встречи. Тогда Кики сорвалась, а сейчас от стыда не знала куда деваться. Эти жестокие слова были последним, что слышал от нее Кристер. Ну почему все так получилось?

Кики остановилась и вытряхнула из пачки сигарету. Наконец-то…

Пока никотин разливался по телу, думала о том, как это может быть связано. Что если Кристер все-таки решил попробовать? Воплотить ее идею, не сказав ничего?

Такое вряд ли возможно. Кристер не решился бы действовать на свой страх и риск, тем более пока она была в отъезде. Или все-таки решился?

Кики пожала плечами, затянувшись долгожданной сигаретой. На выходные Кристер точно ездил в Хельсинки и, конечно, много пил. Можно себе представить. На пароме есть бар, где много дешевых напитков. Разгоряченный алкоголем, на нетвердых ногах, он вышел на палубу вдохнуть свежего воздуха. Потерял равновесие и свалился в воду, как сказал полицейский.

Обыкновенный несчастный случай. Кики снова почувствовала на глазах слезы.

Бедный Кристер. Нелепая жизнь и такая же смерть.

Совсем как у его матери.

Глава 10

— Думаю, вечером можно организовать гриль. Что скажешь?

Нора вопросительно смотрела на мужа.

Хенрик на садовой скамейке увлеченно лохматил канат. Теперь искусство изготовления канатов с бахромой почти забыто, а ведь когда-то считалось занятием, достойным настоящего мужчины, хоть бы даже и рентгенолога из больницы, в Дандерюде. Хенрика оно, во всяком случае, увлекало целиком и полностью. Особенно в те редкие минуты, когда он отдыхал на садовой скамейке.

В ожидании ответа Нора успела сорвать несколько увядших листьев с пеларгоний на столбах у калитки.

— Хенрик, — позвала она, чувствуя, как подступает раздражение. — Мог бы ответить, по крайней мере. Как насчет гриля сегодня вечером?

Хенрик поднял глаза от куска каната.

— Ты что-то сказала?

— Гриль! — почти закричала Нора. — Сегодня. Неплохо бы определиться с ужином, пока магазины не закрылись.

Взгляд Хенрика стал виноватым.

— Я обещал выпить пива с ребятами.

Нора вздохнула.

Всю следующую неделю у Хенрика были гонки. Заплывы за шестое место чемпионата Европы проводились в рамках ежегодной Сандхамнской регаты, которую организовывал Королевский парусный клуб для разных видов яхт.

Хенрик плавал рулевым на «шестерке» — типовой яхте с командой от четырех до шести человек. В парусном спорте она имела древние традиции и олимпийский статус. До сих пор встречались такие раритеты, как «шестерки» из красного дерева. Владельцы берегли их как зеницу ока. Но новые экземпляры изготавливались из современных видов пластика, с применением всевозможных технических новшеств. Такова была и яхта Хенрика.