Тихая гавань - [52]

– Почему он тебе не нравится? – даже с какой-то злобой спросила она, как будто обвиняя мать. Офелия никак не могла взять в толк, о чем она говорит.

– Кто не нравится?

– Мэтт. А вот ты ему очень нравишься. – Пип в упор смотрела на нее, и ее странный, немигающий взгляд вдруг заставил Офелию почувствовать себя неуютно.

– Глупости. Он тоже мне нравится.

– Я хочу сказать – как мужчина… ну, ты понимаешь? Как… э-э… приятель.

Машина притормозила возле въезда на платную автостраду, и Офелия принялась рыться в сумочке в поисках кошелька. Вопрос дочери застал ее врасплох. Офелия недоуменно вскинула на нее глаза.

– Мне не нужен никакой приятель. Я ведь замужняя женщина, – твердо отрезала она, вытащив кошелек.

– Нет. Ты вдова.

– Это то же самое. Почти. Для чего ты вообще завела этот разговор? И потом не думаю, чтобы Мэтту пришла в голову мысль поухаживать за мной. Но даже если бы и пришла, ничего бы не изменилось. Мэтт – наш друг, Пип. И не надо ничего менять, хорошо? А то все испортишь.

– Почему испортишь? – упрямо набычилась Пип. Она думала об этом все утро. И к тому же она уже скучала по Мэтту.

– Просто испортишь, и все. Верь мне, дорогая. Я ведь уже пожила на свете и хорошо это знаю. Когда увлекаешься кем-то слишком сильно, всегда может статься, что тебе сделают больно или обидят.

– Так уж обязательно? – с разочарованным видом протянула Пип. Ей не слишком понравилось то, что она услышала.

– Почти всегда. А бывает и так, что люди вдруг понимают, что больше уже не любят друг друга. Тогда они расстаются, а их дружбе приходит конец и они не хотят больше видеться. Представь, что ты никогда больше не увидишь Мэтта. И подумай, как это будет грустно. – На этот счет у Офелии было собственное мнение, причем весьма определенное.

– А что, если выйти замуж? Тогда ведь ничего такого не случится?

– Я не собираюсь больше выходить замуж. И он тоже не хочет жениться. Мэтту пришлось несладко, когда его бросила жена.

– Он сам тебе сказал? Ну, что он не хочет больше жениться? – подозрительным тоном осведомилась Пип. Ей как-то не особенно в это верилось.

– Более или менее. Мы вообще обсуждали браки и разводы. Такие темы всегда очень мучительны.

– А он предлагал тебе выйти за него замуж? – В глазах Пип вдруг вспыхнула надежда.

– Конечно же, нет. Не говори глупости. – С точки зрения Офелии, они вели на редкость бессмысленный разговор.

– Тогда откуда тебе знать, что он думает по этому поводу?

– Просто знаю, и все. И потом я сама не хочу выходить снова замуж. Пока я еще жена твоего отца. – В ее глазах это был достойный ответ, но Пип почему-то разозлилась, чего Офелия совсем не ожидала.

– Но ведь он умер, мама! Его больше нет! Я считаю, что ты должна выйти замуж за Мэтта, и тогда он останется с нами навсегда.

– А может, он как раз и не хочет остаться с кем-то навсегда? И потом – при чем тут я? Почему бы тебе самой не выйти за него, уж раз он так тебе нравится? Думаю, ты бы ему подошла, – бросила Офелия в надежде положить конец дурацкому разговору.

Ей было горько слышать, что Тед умер и его уже не вернешь. Как раз о нем она и думала весь этот бесконечный год. Господи, неужели целый год? Бывали минуты, когда ей казалось, что с тех пор прошла уже целая жизнь… а иной раз – что все случилось только вчера.

– Думаю, мне бы он тоже подошел, – с чувством ответила Пип, – поэтому я и хочу, чтобы ты вышла за него замуж.

– А вдруг ему понравится Андреа? – хмыкнула Офелия. Ей хотелось перевести разговор в другое русло, но тут случилась очень странная вещь. Ей впервые пришло в голову – а стоит ли вообще их знакомить? Но у Пип было на этот счет свое, к тому же резко отрицательное, мнение. Она хотела только одного – чтобы Мэтт остался с ними.

– Никогда! – отрезала она. – Он ее возненавидит с первого взгляда. Вспомни, какая она – вечно всем указывает, что можно, что нельзя. И мужчинам тоже. Может, поэтому они и бросают ее.

Пип точно подметила, и в глубине души Офелия решила, что ее дочь в чем-то права. Пип частенько слышала, как ее родители обсуждали между собой Андреа, и, видимо, успела сделать собственные выводы. Андреа подавляла мужчин. Она была слишком независимой по натуре – может, поэтому ей и пришлось обратиться в банк спермы, чтобы стать матерью. До сих пор не нашлось еще смельчака, кто решился бы остаться с ней надолго. Но это было интересное замечание, в особенности для ребенка одиннадцати лет. В душе Офелия согласилась с дочерью, хотя и не сказала прямо. Но ум и наблюдательность Пип потрясли ее.

– Мэтт был бы гораздо счастливее с нами, с тобой и со мной, – с обезоруживающей откровенностью заявила Пип. И вдруг хихикнула. – Может, спросить, что он думает по этому поводу, когда он приедет?

– Держу пари, Мэтт будет в восторге. Думаю, надо прямо ему так и сказать, – улыбнулась Офелия.

– Угу, – ухмыльнулась Пип. Зажмурившись от солнца, она задумалась, и на лице у нее появилось довольное выражение.

– Ты – маленькое чудовище, – насмешливо бросила Офелия.

Через пару минут машина остановилась возле их дома, и Офелия отперла дверь. Она не была здесь почти три месяца, намеренно избегая заезжать сюда, когда находилась в городе, а их почту по ее просьбе пересылали к ним в Сейф-Харбор. Она нерешительно переступила порог, и реальность случившегося обрушилась на нее с новой силой. В каком-то уголке подсознания ей почти удалось убедить себя, что это был дурной сон… что они просто ездили в отпуск и что дома их ждут Тед и Чед. Вот сейчас по лестнице с вечной своей ухмылкой сбежит Чед. А Тед будет стоять в дверях спальни, и у него опять будет тот же самый взгляд, от которого у нее все переворачивалось внутри и ноги начинали дрожать. И так происходило с самого первого дня их семейной жизни. Но дом стоял пустой и тихий. Что толку обманывать себя, подумала Офелия. Они с Пип навеки теперь одни…