Тигры в красном - [101]
Она и сейчас чуть не задыхалась.
— Так вот, выходит она на крыльцо и окликает его по имени. И, когда он уже было собрался выйти из машины, она достает из сумки мяч и аккуратно так, со всей силы запускает в машину. А с меткостью у нее все хорошо, надо отдать ей должное.
Я вижу, как от смеха у матери в глазах набухают слезы.
— Ну, он, конечно, давай кричать. А Дейзи знай себе продолжает, один мяч за другим, до тех нор, пока у него не остается выбора, кроме как убраться отсюда или остаться без лобового стекла. Ох, Эд, я чуть не рыдала от смеха. Тут она возвращается в дом и видит меня. Я немного огорчилась, потому что не хотела, чтобы она думала, будто я считаю ее сердечные страдания смешными. Я ведь говорила тебе, какая несчастная она была с тех пор, как он ее, бедняжку, бросил. А она смотрит на меня и выдает: «Ну, тетя Хелена, думаю, это ему недешево встанет». Смеется и добавляет: «Адовы колокольчики» — как она любила говаривать в детстве. Должна сказать, дорогой, никогда я не любила эту девочку так сильно, как в тот момент.
Мать рассказывает, а я чувствую, как напрягаются мускулы моих щек, и понимаю, что улыбаюсь. Мать вытирает глаза и смотрит на меня:
— О, ты улыбаешься. Вот так сюрприз.
Она собирает свои вещи и целует меня в щеку, а я думаю, может, в конце концов, я и не прочь послушать новости.
Лежа в темноте возле лестницы, я слушал их голоса. Должно быть, я отключился, но в какой-то момент сознание вернулось.
— Ох, Хьюз, — хрипела тетя Ник. Должно быть, я повредил ей горло. — О боже.
Послышался плач. Мне было холодно.
— Нужно вызвать «скорую».
И тут я увидел ее. Она сидела рядом со мной и, наверное, тормошила меня, но я не чувствовал ее руку.
— Эд? Эд, ты меня слышишь? Хьюз, принеси одеяло.
— Я думаю…
Но больше он ничего не сказал — должно быть, ушел. Но вскоре появился, вышел из тени и что-то поднял надо мной, и у меня возникла странная мысль, будто меня хоронят.
— Он меня не слышит, — сказала тетя Ник. — Ты позвонил?
— Позвонил.
Издалека донеслись шаги.
Ник прошептала:
— Господи, что мы скажем Хелене?
— Послушай меня. — Дядя Хьюз говорил очень медленно. — Он ходил во сне и упал с лестницы. Мы с тобой спали, услышали шум и вышли посмотреть. Ты поняла?
— Да.
Какое-то время ничего не происходило, но затем краем глаза я уловил какое-то движение. Я моргнул.
— Хьюз. — Это снова была тетя Ник. — Выслушай меня… я пыталась тебе сказать.
В ее голосе была настойчивость.
— Я знаю…
— Нет, послушай. Ничего не было. С Тайлером. Это не… просто он не прекращал. Наверное, он так подумал, потому что…
— Ник, я знаю.
Я попытался пошевелиться, но обнаружил, что не могу. Было больно, но только где-то в районе черепа. Точно моя голова раскололась. Тетя Ник склонилась надо мной. Это она поддерживала мою голову ладонью.
— Где эта чертова «скорая»?
— Уже едет.
Тишина. Потом:
— Хьюз?
— Да?
— Очень странно, но у меня такое чувство… (Мне пришлось напрячься, чтобы расслышать.) Точно все…
Она замолчала.
— Да, — ответил дядя Хьюз. — Все.
В этот момент звезды полыхнули у меня перед глазами и мир погрузился в туман.
— Сегодня у вас прямо праздник, — говорит медсестра. — К вам еще один посетитель.
— Привет, Эд.
Это Дейзи. Я не могу ее видеть, но я слышу ее. Концентрируюсь на своей шее, но повернуть голову не удается. Не верится, что она здесь. Она приходила ко мне лишь раз, в самом начале. Я не знал, известно ли ей про лестницу и все остальное, и решил, что она не может простить меня — как и предсказывала тетя Ник.
Но она стоит надо мной и улыбается, так что, думаю, она меня все же простила. Она такая бледная, но сейчас ведь октябрь, и летний загар уже сошел. Я смотрю на нее и пытаюсь глазами выразить то, что не могу произнести.
— Господи, — говорит она. — Ты чего так дергаешь глазами?
Она наклоняется, касается ладонью моей щеки и целует меня в губы. Поцелуй легкий, как прикосновение бабочки.
— Прости, что не навещала. Было очень грустно. Но теперь мне лучше.
Ее светлые волосы стали короче и теперь похожи на нимб. Она рассматривает комнату.
— Здесь так душно. Почему они не откроют окно?
Она садится на стул возле кровати.
— Итак, Эд Льюис, мне сказали, ты с нами больше не разговариваешь. В чем дело, тебе кошка язык откусила?
Я улыбаюсь.
— Маловато, — говорит Дейзи. — Теперь меня так просто не возьмешь.
Она открывает холщовую сумку, и я вспоминаю историю про теннис.
— Поскольку я уверена, что ты уже слышал все подробности моей отвратительной истории от матери, и раз уж ты не собираешься говорить, я принесла стихи. Подумала, почитаю тебе, если ты захочешь. Или тебе неинтересно?
Я просто смотрю на нее.
— Да? Хорошо.
Она достает книгу, но тут входит медсестра:
— Извините, мисс Дерринджер, но обычно по четвергам мы моем Эду голову. После визита его матери.
— О, — говорит Дейзи, — конечно. А я могу помочь?
— Уверена, он будет рад.
Целое представление — они вынимают меня из кровати и пересаживают в инвалидное кресло. Я немного раздосадован, ведь я мог бы провести это время наедине с Дейзи. Медсестра катит меня в ванную, а Дейзи идет следом. Медсестра прикрепляет поддон к моим плечам и шее, чтобы я не намок.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Когда перед юной Лекси словно из ниоткуда возникает загадочный и легкомысленный Кент Иннес, она осознает, что больше не выдержит унылого существования в английской глуши. Для Лекси начинается новая жизнь в лондонском Сохо. На дворе 1950-е — годы перемен. Лекси мечтает о бурной, полной великих дел жизни, но поначалу ее ждет ужасная комнатенка и работа лифтерши в шикарном универмаге. Но вскоре все изменится…В жизни Элины, живущей на полвека позже Лекси, тоже все меняется. Художница Элина изо всех сил пытается совместить творчество с материнством, но все чаще на нее накатывает отчаяние…В памяти Теда то и дело всплывает женщина, красивая и такая добрая.
1946 год, послевоенный Гамбург лежит в руинах. Британский офицер Льюис Морган назначен временным губернатором Гамбурга и его окрестностей. Он несколько лет не видел свою жену Рэйчел и сына, но война позади, и семья должна воссоединиться. Губернатора поселяют в одном из немногих уцелевших домов Гамбурга – в роскошном и уютном особняке на берегу Эльбы. Но в доме живут его нынешние хозяева – немецкий архитектор с дочерью. Как уживутся под одной крышей недавние смертельные враги, победители и побежденные? И как к этому отнесется Рэйчел, которая так и не оправилась от трагедии, случившейся в войну? Не окажется ли роковым для всех великодушное решение не изгонять немцев из дома? Боль от пережитых потерь, страх и жажда мести, потребность в любви и недоверие сплетаются в столь плотный клубок, что распутать его способна лишь еще одна драма.
По-французски элегантный роман о том, как связаны богатство и счастье. У Жослин была обычная жизнь — лом, семья, собственный галантерейный магазинчик, подруги. Так бы все и шло, не свались однажды на Жо гигантский лотерейный выигрыш в 12 миллионов евро. Жо не бросилась скупать дизайнерские наряды и драгоценности, не стала дарить мужу сверкающие авто, не отправилась в роскошный круиз. Нет, она решила сначала составить список своих заветных желаний, припомнить то, о чем мечтала всю жизнь, но никогда не могла себе позволить.
Кора Карлайл, в младенчестве брошенная, в детстве удочеренная, в юности обманутая, отправляется в Нью-Йорк, чтобы отыскать свои корни, одновременно присматривая за юной девушкой. Подопечная Коры – не кто иная, как Луиза Брукс, будущая звезда немого кино и идол 1920-х. Луиза, сбежав из постылого провинциального городка, поступила в прогрессивную танцевальную школу, и ее блистательный, хоть и короткий взлет, еще впереди. Впрочем, самоуверенности этой не по годам развитой, начитанной и проницательной особе не занимать.