Тигроловы - [18]
— Ну, Савелко-то всей душой! Он с самого начала твою сторону держал, а вчера так и заявил Николаю: «Этого парня нельзя отталкивать, а надобно испытать на прочность, должен из него выйти настоящий тигролов!» — Евтей, себе на удивление, лгал до того вдохновенно, что не только Павла убедил, но и самого себя в искренности слов своих. — Теперь они, Николай и Савелий, будут испытывать тебя на прочность. По-всякому будут испытывать: где делом, а где и словом, может, и упреком. Выдержишь все, стерпишь — останешься в бригаде, не выдержишь — убежишь, скатертью дорога тебе. Так Савелий сказал: «Раньше учеников линейкой по голове били и уши им драли учителя, а приходилось терпеть». — Евтей перестал улыбаться, испытующе посмотрел на насторожившегося парня. — Стало быть, Павелко, ежели истинно хочешь быть тигроловом, мой тебе совет: гордыню свою усмири, что бы тебе ни говорили, — молча терпи. Веди себя с достоинством, не принижайся, просто молчи, и все. Молчание — золото! Истинно говорят: время собирать каменья и время разбрасывать их; сейчас твое время молчать и собирать каменья. Понял ли?
— Все понял, Евтей Макарович, — подавленно кивнул Павел и подумал с горечью: «Значит, пришлось Евтею крепко поспорить из-за меня с Лошкаревыми. Неужели и Савелий возражал?»
— Ты чиво, Павелко, как вроде приуныл? Взялся за гуж, не говори, что не дюж.
— Да я не приуныл, просто подумал сейчас: не слишком ли я нахально цели своей достигаю?
— А вот это похвально, что мысли такие имеешь! — обрадовался Евтей. — Стало быть, сомневаешься? Ох ты, язви тебя в душу! Ну, младенец, Павелко, истинный младенец... Вначале с разгону сиганул в воду, а когда вынырнул, тогда спохватился, что штаны замочил... Плыви уж теперь. Во-он в тот ключ плыви, — добро усмехаясь в бороду, указал Евтей рукой на дальний ключ, куда им обоим предстояло идти.
Вскоре над темными сопками засияло солнце, и дремлющая тайга завздыхала и словно бы распахнулась настежь, подставляя солнцу иззябшее свое нутро, в котором уже все громче и громче восторженным птичьим гомоном пульсировала жизнь. День был ослепительно яркий, теплый, даже снег не скрипел под ногой, а мягко, по-весеннему шуршал.
Савелий Лошкарев вернулся с сыном в избушку и долго раздумывал, идти ли к нодье. Вначале была причина задержаться: пилил дрова, кормил собак, принес воды из речки. Но Евтей не приходил, а работа была уже вся переделана, и Савелий нехотя направился к нодье. От нее остались рассыпавшиеся чадящие головешки. Савелий собрал их в кучу, и они тотчас же жарко заполыхали. Савелий оглядел место, на котором Павел устроился, и невольно похвалил его: «Хорошее место выбрал, сукин сын!»
Начинало темнеть. Савелий поставил на угли чайник, развязал рюкзак Калугина, достал оттуда сахар, горсть сухарей, не удержавшись, полюбопытствовал содержимым сидора. В мешке лежало все, что должно быть у опытного таежника. «Дней на двадцать провианту, не меньше», — удовлетворенно отметил Савелий и, еще раз оглядев место, вынужден был признать, что устроился Калугин основательно.
Калугин с Евтеем появились в сумерках, когда Савелий, напившись вдоволь чаю и насидевшись, начал уже беспокоиться.
Евтей при виде Савелия заулыбался и тихо, удовлетворенно сказал то ли Павлу, то ли себе:
— Ну вот, нашего полку прибыло.
— Здравствуйте, Савелий Макарович! — нерешительно поздоровался Павел, подойдя к Лошкареву вплотную.
Савелий уловил неуверенность Павла, и ему это польстило.
— Здравствуй, здравствуй! Вот и встретились... А я заждался вас, чаю напился. — Савелий посматривал из-под густых бровей на Павла.
Павел держал себя скромно, но вместе с тем и с достоинством.
— Ну, давайте-ко, ребятки, пейте чай, а то жалко выливать, да пойдем в хату. — Савелий минутку помедлил. — Ладно устроился тигролов Калугин, да не тесно ли жилище?
Евтей устало подсел к костру, налил в кружку и в крышку из-под чайника чаю. Передав кружку Павлу, он стал мелкими глотками пить чай, одобряюще посматривая на настороженного Павла.
— Евтей тебе, должно, уже сказал — мы вчера решили принять тебя в бригаду. Присмотримся, выйдет из тебя тигролов аль не выйдет. Ежели подойдешь ты нам по всем статьям, то на следующий сезон возьмем тебя в бригаду на полных паях, не подойдешь, — пеняй на себя. А пока ты вроде как наблюдатель. — Савелий испытующе поглядел на Павла. — Согласен?
— Конечно, согласен! — искренне воскликнул Павел.
— Ну как, Евтеюшко, — повернулся Савелий к брату, — тигру опять не обнаружили?
— Нету и признаков!
— Придется завтра перебираться в Антонов ключ. Ишшо там посмотрим. Как думаешь, за день успеем до Артемова зимовья?
Дойдем, ежели утром с выходом не задержимся, — уверенно сказал Евтей, выплескивая чайную гущу из кружки и вставая на ноги.
Савелий тоже встал, кивнул Павлу:
— Собирай свою котомку, да пойдем, однако.
К избушке подошли уже в темноте. Собаки подняли было лай, но Савелий прикрикнул на них, и они смолкли. Около двери Савелий умышленно громко и невпопад сказал:
— Ты, Павел, собак не бойся, оне у нас смирные! А рюкзак на гвоздь подвесь, мышва не достанет.
Савелий широко распахнул щелястую, из липовых плах дверь, низко пригнувшись, шагнул в желтый проем.
