Тигана - [11]

Он отпустил ее руку, внезапно осознав, что очень крепко сжимает ее и что они находятся в очень людном месте, хотя уже наступило полуденное затишье. Дэвин инстинктивно огляделся; к счастью, как раз в тот момент барбадиоров поблизости не оказалось. Что-то привычно сжалось у него в груди, вернулась знакомая боль, которая всегда сопровождала воспоминания о Марре. Первый настоящий друг в его жизни. Двое заброшенных детей, с голосами, полученными в дар от Эанны, три года по ночам поверявшие друг другу свои страхи и сны в разных постелях всех провинций Ладони. Его первая возлюбленная. Первая смерть.

Катриана застыла на месте, и в ее глазах появилось выражение — возможно, при упоминании о смерти, — которое вдруг заставило его понять, что она моложе, чем он думал. Он считал ее старше себя, теперь он не был в этом уверен.

Дэвин ждал, часто дыша после своей вспышки, и наконец услышал, как она очень тихо произнесла:

— Ты слишком хорошо поешь.

Дэвин заморгал. Этого он совсем не ожидал.

— Я вынуждена напрягать все силы во время исполнения, — продолжала она, и лицо ее впервые вспыхнуло. — Раудер для меня труден — все его вещи. А сегодня утром ты пел «Песнь любви», даже не задумываясь над ней, развлекал других, пытался очаровать меня. О Дэвин, мне приходится сосредоточиваться во время пения! Ты заставил меня нервничать, а когда я нервничаю, то бываю резкой с людьми.

Дэвин осторожно перевел дух и в задумчивости оглядел пустую, залитую солнцем улицу. Потом сказал:

— Знаешь, тебе когда-нибудь говорили, что можно, и даже полезно, рассказывать другим о подобных вещах — особенно тем, кому приходится работать с тобой?

Катриана покачала головой:

— Это не для меня. Я никогда не могла говорить об этом. Никогда.

— Тогда почему сказала сейчас? — рискнул Дэвин. — Почему ты пришла за мной?

Последовала еще более длинная пауза. Компания подмастерьев показалась из-за угла, и они с привычной издевкой заулюлюкали при виде парочки. В них, однако, не было злобы, и они прошли мимо, не причинив вреда. Ветер гнал по булыжнику красно-золотые листья.

— Кое-что произошло, — сказала Катриана д'Астибар, — и Менико всем нам заявил, что ты — ключ к нашему успеху.

— Это Менико послал тебя за мной?

Что было совершенно невероятно после шести проведенных ими вместе лет.

— Нет, — быстро ответила Катриана, качая головой. — Нет, он сказал, что ты вернешься вовремя, что ты всегда приходишь вовремя. Но я нервничала, ведь так много поставлено на карту. Я не могла просто сидеть и ждать. Ты ведь ушел немного, гм, расстроенный.

— Немного, — мрачно согласился Дэвин, отметив, что у нее наконец-то сделался виноватый вид. Он бы чувствовал себя в большей безопасности, если бы по-прежнему не находил ее столь привлекательной. Он никак не мог остановиться и продолжал гадать, даже сейчас, как выглядели бы ее груди, освобожденные из тисков низко вырезанного корсажа. Марра рассказала бы ему, он знал, даже помогла бы ему добиться победы. Они делали это друг для друга и потом делились впечатлениями, когда в прошлом году направлялись в Чертандо, где она умерла.

— Ты лучше расскажи мне, что случилось, — сказал он, заставляя себя вернуться в настоящее. Опасность таилась и в воспоминаниях, и в фантазиях.

— Ссыльный герцог Сандре умер вчера ночью, — сказала Катриана. Она оглянулась, но улица оставалась пустынной. — По какой-то причине, никто не знает почему, Альберико разрешает устроить ему проводы со всеми почестями во дворце Сандрени сегодня вечером и завтра утром, а потом…

Она замолчала, ее голубые глаза горели. Сердце Дэвина внезапно забилось быстрее, и он закончил вместо нее:

— Похороны? Со всеми обрядами? Не может быть!

— Со всеми обрядами! И, Дэвин, Менико пригласили сегодня после обеда на прослушивание! У нас появился шанс участвовать в отпевании, о котором будут говорить целый год во всех провинциях Ладони!

Сейчас она выглядела очень юной. И очень красивой. Глаза у нее сияли, как у ребенка.

— Поэтому ты поспешила найти меня, — пробормотал Дэвин, медленно кивая, — пока я не успел напиться до бесчувствия от неудовлетворенного желания. Теперь, впервые, преимущество было на его стороне. Это был приятный поворот событий, особенно в сочетании с действительно потрясающей новостью. Он зашагал вперед, и она вынуждена была почти бежать за ним.

— Все совсем не так, — запротестовала Катриана. — Просто это очень важно. Менико сказал, что твой голос будет нашим главным козырем, что ты особенно хорошо исполняешь ритуальные песнопения.

— Не знаю, чувствовать ли себя польщенным или оскорбленным тем, что ты сочла меня настолько непрофессиональным, решив, что я опоздаю на репетицию накануне Праздника.

— Ни тем, ни другим, — ответила Катриана д'Астибар с легким намеком на прежнюю резкость в голосе. — У нас нет для этого времени. Просто ты должен хорошо спеть сегодня после обеда. Лучше, чем когда-либо раньше.

Ему следовало бы сдержаться, понимал Дэвин, но настроение у него было слишком приподнятым.

— В таком случае ты уверена, что мы не пойдем к тебе в комнату? — напрямик спросил он.

Он не знал, как много зависело от следующего мгновения. Затем Катриана д'Астибар громко и впервые свободно рассмеялась.