Тибо, или Потерянный крест - [5]

Поистине, странный род — род Куртене, представителем одной из ветвей которого был и он сам: неодолимо действует на них магия дальних стран и опасных приключений. Атон7, положивший начало этому роду, сын полководца, состоявшего в родстве с графами Сансскими, не был обременен религиозными предрассудками, и потому первое свое ленное владение выкроил из земель аббатства Феррьер. Он воздвиг там хорошо укрепленный замок и — при содействии некой «знатной дамы», чьего имени история не сохранила, возможно, потому, что он и сам его позабыл, — основал род Куртене. У него родился сын, за ним несколько дочерей, потом — четыре внука, двое из которых навсегда покинули фамильную башню. В то время как старший, Милон, получив наследство, приложил все усилия, чтобы расширить и умножить владения рода, Жослен в 1101 году взял крест и последовал за своим другом Этьеном де Блуа в Палестину, где поступил на службу к кузену, Бодуэну де Бургу, ушедшему в крестовый поход ранее — с Готфридом Бульонским, и там получил титул графа Эдесского, чьи владения лежали на границе с Арменией и землями неверных. Жослен, безупречное воплощение всего самого благородного и чистого в рыцарстве, божественно красивый, как, впрочем, будут красивы и его потомки, стал обладателем богатых земель вокруг крепости Тюрбессель на западном берегу Евфрата. Когда Бодуэн Бургский взошел на иерусалимский престол под именем Бодуэна II, Жослену досталось графство Эдесское. Здесь он, взяв в жены армянскую принцессу8, продолжил род Куртене, который со временем станет известен по всему Междуречью и Средиземноморью. К сожалению, слава этого рода не всегда будет доброй, потому что его сын, Жослен де Куртене Второй, а еще в большей степени — его внук, Жослен Третий, отнюдь не отличались ни добродетелями, ни доблестью отца и деда.

Но к тому времени во Франции сеньория Гатине, к которой добавились Монтагри, Шаторенар и многие другие территории, перешла в другие руки.

Третий внук Атона, Жоффруа, тоже отправился в Святую землю, но намного позже, чем Жослен, в 1139 году, и, как оказалось, только ради того, чтобы сложить голову у стен Монферрана, крепости графства Триполи, которую удерживал тогда эмир Зенги9. Христианам удалось взять крепость, но гибель храбреца Жоффруа оплакивала тогда вся армия.

У младшего из четырех братьев, Рено, был только один ребенок. Старший, Милон, вообще не оставил потомства, и потому Элизабет, единственная дочь Рено, оказалась наследницей всего, чем владела семья, а это было немало. Богатства рода были так велики, что сам король Людовик VI Толстый, соблазнившись ими, попросил руки Элизабет для своего седьмого сына, Пьера Французского10. Бракосочетание состоялось, и принц — повинуясь весьма распространенному в те времена обычаю, согласно которому младший сын, даже и королевского рода, женившись на наследнице, полностью «врастал» в то, что становилось его достоянием, — принял имя Пьера де Куртене и сменил щит с королевскими лилиями на щит с золотыми византиями, с которым ему пришлось дойти куда дальше, чем он мог вообразить. Ему тоже предстоял путь в Палестину, куда он отправился в 1180 году вместе с графом Шампанским11, чтобы помочь разжать тиски, в которых Саладин12 уже сдавил Иерусалимское королевство франков.

Наведя порядок в своих делах, сделав Элизабет полноправной госпожой и хозяйкой их владений и оставив с нею их великолепное потомство в составе семи сыновей и шести дочерей, он отправился навстречу судьбе. И что же? Ни супруги, ни детей своих Пьеру больше никогда не суждено было увидеть, ибо несколько месяцев спустя он пал смертью храбрых у брода Иакова, защищая новенький замок, белокаменные стены которого оскорбляли султанский взор...

Тем временем владения рода Куртене все разрастались. Нареченный со дня рождения графом Оссерским, сын Пьера Французского, Пьер II де Куртене, благодаря первой женитьбе — на Аньес де Невер — стал еще и графом де Невер и де Тоннер, а девятью годами позже, благодаря второй женитьбе — на Иоланде де Эно13 — маркизом Намюрским. А его брат Рено, вскоре изменивший имя и ставший Реджинальдом, тем временем отправился в Англию в свите королевы Алиеноры, отвергнутой супругом, королем Людовиком VII — той самой Алиеноры Аквитанской, которая принесла потом в приданое Генриху II Плантагенету почти половину Франции. Реджинальд женился там на высокородной даме, и благодаря этой женитьбе его потомки стали графами Девон14, пэрами Англии и баронетами Ирландии15.

Однако вернемся к Пьеру II.

Причуды истории уготовили ему судьбу необычную, но, в конечном счете, вполне достойную французского принца крови, поскольку крестовый поход, который венецианцы заставили отклониться от намеченного пути, привел его на императорский престол в Константинополе16.

С тех пор драгоценная корона — вместе с другими сокровищами — так и оставалась в семье, и в то время, когда Тибо вспоминал обо всем, о чем вспомнил, она все еще принадлежала ей. Более того, последний император из рода Куртене как раз сейчас был на Западе — отправился туда несколько месяцев назад, чтобы заключить соглашения, в которых ощущалась серьезная необходимость, поскольку с их помощью монарх надеялся укрепить сильно пошатнувшийся трон.