Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Джуд Незаметный - [221]

— И приехала отыскать меня и спасти, как добрый ангел?

— Я решила ехать утренним поездом и попробовать разыскать тебя в случае, если… если…

— Нет, я помнил о своем обещании, дорогая, все время помнил! Со мной этого больше никогда не случится, я уверен. Возможно, я занимался делом ничуть не лучшим, но только не пил — мне ненавистна сама мысль об этом.

— Я рада, что ты задержался из-за другого. И все-таки, — в ее голосе зазвучала обида, — ты не приехал вчера вечером встретить меня, как обещал.

— Увы, не приехал, мне очень жаль. На девять у меня была назначена встреча, и я опоздал бы к поезду, который встречался с твоим, да и вообще никуда не попал бы.

Он с нежностью смотрел на свою любимую, говоря себе: вот милый и бескорыстнейший друг, какой у тебя когда-либо был, существо, живущее пылкой игрой воображения, и до того эфемерное, что, кажется, видишь, как душа трепещет в ее теле, и ему делалось стыдно за те часы плотских утех, что он провел в обществе Арабеллы. Как-то грубо и безнравственно было бы омрачать этими недавними событиями его жизни душу той, которая казалась ему до того лишенной всего плотского, что порою он считал невероятным, чтобы она могла быть женой простого смертного. И все же она была женой Филотсона. Как могла она стать ею, как продолжала жить после этого — все это не укладывалось у него в голове, когда он смотрел на нее сейчас.

— Ты проедешь со мной до Мэригрин? — спросил он. — Как раз сейчас есть поезд. Я очень беспокоюсь за бабушку… Скажи, Сью, значит, ты только из-за меня проделала весь этот путь? До чего ж рано тебе пришлось подняться, бедняжка!

— Конечно. Пока я сидела там одна и ждала, я вся тряслась за тебя, и как только начало светать, я отправилась в путь. Но ты больше не заставишь меня понапрасну беспокоиться за твою нравственность?

Он не был так уверен, что она беспокоилась за его нравственность понапрасну. Когда они садились в поезд, он выпустил ее руку, — ему показалось, что это тот самый вагон, из которого он совсем недавно вышел с другой; они сели рядом, Сью — около окна. Он видел ее тонкий профиль и небольшие тугие, как яблоки, округлости груди, столь несхожей с пышными формами Арабеллы. Она знала, что он смотрит на нее, однако не повернулась к нему, а глядела перед собой, словно боялась, как бы не начался какой-нибудь неприятный разговор, если взгляды их встретятся.

— Сью, вот и ты теперь замужем, и я женат, но все свершилось так быстро, что мы даже не успели словом перемолвиться.

— И не надо, — быстро ответила она.

— Конечно, может, и не надо… Но мне хотелось…

— Джуд, не надо говорить обо мне! Ну, пожалуйста!.. — взмолилась она. — Для меня это мучительно. Прости, что я так говорю… Где ты провел эту ночь?

Она задала этот вопрос без всякой задней мысли, так только, чтобы переменить разговор. Он это знал и ответил лишь:

— В гостинице, — хотя для него было бы облегчением рассказать ей о неожиданной встрече с женой. Но сделанное ею напоследок признание о ее замужестве в Австралии смущало его — он боялся, как бы такая откровенность не повредила Арабелле.

Беседа не клеилась до самого Элфредстона. Всякий раз, как Джуду хотелось начать откровенный разговор, ему мешало то, что она уже не просто Сью, а Сью Филотсон. Правда, она как будто совсем не изменилась, а почему — он не мог сказать.

От станции до деревни было пять миль, и что пройти их, что проехать, было все равно. Джуд еще ни разу не проходил здесь со Сью, зато часто ходил с другой. Но теперь он словно нес с собой яркий светильник, который на время рассеял темные тени прошлого.

Сью разговорилась, однако Джуд заметил, что о себе она по-прежнему умалчивает. Наконец он сам спросил, здоров ли ее муж.

— О да! — ответила она. — Он целый день занят в школе, не то приехал бы со мной. Он такой добрый и милый, что готов был отменить занятия, чтобы сопровождать меня, хоть это и противоречит его принципам: он не признает даже вынужденных прогулов, и я отговорила его. Поеду-ка лучше одна, решила я. Я ведь знаю, что бабушка Друзилла с причудами, а он для нее совсем чужой человек, и им было бы трудно друг с другом. Видишь ли, бабушка почти никого не узнает, и я рада, что не просила его поехать со мной.

Джуд угрюмо слушал эти хвалы Филотсону.

— Филотсон во всем тебе угождает, как и следует быть, — заключил он.

— Конечно.

— Ты должна считать себя счастливой женой.

— Так оно и есть.

— Я должен был бы сказать — новобрачной. Не так уж много времени прошло с тех пор, как я выдавал тебя ему и…

— Да, я понимаю.

Было что-то в ее лице, что опровергало последние ее уверения, высказанные безупречно ровным и столь безжизненным тоном, точно она просто цитировала «Правила поведения для жены». Зная малейшие оттенки голоса Сью и умея угадывать по ним малейшие изменения в ее настроении, Джуд был уверен, что она несчастлива, хотя и месяца не прошло со дня свадьбы. Правда, то, что она так поспешно выпорхнула из дома, чтобы отдать последний долг родственнице, которую едва знала, еще ничего не доказывало; такие поступки были в ее характере.

— Желаю вам счастья, миссис Филотсон, как и всегда желал.