Терское казачество. Вспомним, братцы, про былое - [38]

– Аман, Аман[14]!..

Кто-то крикнул из толпы:

– Что вы с этим супостатом возитесь? Кончайте его, да на коней! Отдыха не будет.

Но подъехавший ранее офицер дал команду:

– К командующему его, – чем закончил споры казаков.

Главная масса турок бежала по ольтинской дороге, а другая – к селению Котык. Пеняк был наш.

Хотя линейцам не давалось задачи атаковать весь отряд, они, упоенные успехом, продолжали его гнать. Они гнали неприятеля на протяжении 15 верст, и только наступавшая темнота и совершенное утомление лошадей заставили их прекратить преследование, в продолжение которого они взяли еще три орудия. Урон неприятеля составил 300 человек. В плен взяты кроме начальника отряда Али-паши один офицер и 45 нижних чинов, остальные разбежались по горам. С нашей стороны убитых не было. Ранены два казака и 6 добровольцев.

В сентябре положение нашей Кавказской армии усложнилось высадкой в Батуми Крымской турецкой армии Омер-паши. Этот генерал, недовольный унизительной, по его мнению, ролью, которую его заставляли играть англофранцузские начальники, совершенно не считающиеся с его мнением, настоял на переводе его армии из Крыма на Кавказ. С ним было 20 тысяч войск и 37 орудий. Одновременно с батумской армией Омера на деблокаду Карса должен был выступить из Эрзерума и Вели-паша.

Торопясь покончить с Карсом, Муравьев решил овладеть им приступом, однако кровопролитный штурм успеха не имел.

Непреклонная решимость Муравьева продолжить осаду Карса спутала все расчеты турок, надеявшихся, что русские снимут осаду с наступлением холодов. В последних числах октября начался снегопад. Снег завалил все проходы через Соганлуг, так что опасность движения турецких войск от Эрзерума отпадала.

Предоставленный собственной участи гарнизон Карса терпел большие лишения, и 16 ноября, когда исчезла надежда на выручку, крепость капитулировала.

Осада Карса длилась 108 дней. Из 30-тысячного гарнизона Вассиф-паши к моменту сдачи осталась половина. За время осады 8500 турок было убито и умерло, 2 тысячи взято в плен и до 3 тысяч бежало. Из сдавшихся 6500 иррегулярных были отпущены по домам, а 8 тысяч регулярных войск объявлены военнопленными, среди них и главнокомандующий мушир Вассиф-паша с восемью другими пашами. Трофеями были 12 знамен, 50 значков, 136 орудий. Муравьеву за это был пожалован титул графа Карского.

Узнав о падении Карса, Омер-паша отступил в Батум. Сдачей Карса и отступлением Крымской турецкой армии и закончилась кампания 1855 года, а вместе с ней и Восточная война…

349 дней севастопольской обороны обошлись русской армии в 128 тысяч человек, из которых 102 тысячи пало на укреплениях и 26 тысяч – в полевом бою. Союзники лишились 70 тысяч человек, не считая больных.

1 января 1856 г. Горчаков, назначенный в Польшу взамен ушедшего на покой Паскевича, сдал армию генералу Лидерсу, однако герой Трансильвании ничего уже поделать не мог.

В феврале 1856 г. в Париже начались переговоры о мире. 18 марта (по другим источникам 19 февраля 1856 г.) мирный договор был подписан. Россия теряла часть Дуная и часть Южной Бессарабии. Черное море объявлялось нейтральным, в результате чего Россия должна была ликвидировать там военный флот, базы и арсеналы. Севастополь был обменен на занятые русскими войсками турецкие крепости в Закавказье. Самой тяжелой была потеря влияния России на Балканах.

Глава XIII

А в мае в Царском селе происходил высочайший смотр казаков Собственного Его Величества Конвоя, уходящих на льготу. Погода была теплая, с солнцем. У Екатерининского дворца было много гостей. Белели шляпки высокородных дам, пиджаки сановников, блистали мундиры офицеров и прочих гостей.

Командир конвоя и штабс-офицеры на белых конях ждали государя. Зуд гордости и чванства в торжественную минуту особенно велик. Когда зазвучала труба и священник из верхних окон дворца вознес: «Спаси, Господи, люди твоя», начальник Конвоя поскакал навстречу государю. Бездыханно вросли в землю казаки, слушая царское поздравление:

– Конвой честно и верно служит своим царям и Родине как в походах, так и в мирное время, – обратился к ним Александр. – Предки мои ценили вас, как и я, беззаветную преданность кубанских и терских казаков Конвоя. Уверен, что и грядущие его поколения будут служить по примеру своих славных предков. Благодарю прежде служивших и ныне находящихся в строю Конвоя за службу.

Дружными криками «Ура!» со стороны казаков были покрыты благодарственные слова государя.

Многое уже видел за службу в Конвое терский казак Григорий Кульбака, но в этот момент трепет охватил его душу и неожиданная слеза навернулась на глаза. Это ведь и его три года службы в Конвое отражены в словах благодарности императора, который продолжал:

– За верную вашу службу, казаки, мое сердечное спасибо.

«Да, это и мне спасибо», – подумал Григорий и стал вспоминать. Уже на второй год службы он привык к царским особам так, как привыкают казаки к станичному атаману. Уже тогда он заслужил от царя улыбку и вопросы: «Как служится? Откуда, братец?».

Птица удачи коснулась своим крылом Григория и уже при новом царе. В прошлом году только и было разговоров о нем – терском казаке, которому оказал свое внимание сам молодой император.