Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама) - [92]
IV. Четвертая ступень — сотворение. Несколько ранее мы говорили о том, что ислам характеризуется идеей постоянного и непрекращающегося творения всех вещей и явлений созданного мира. Также мы уже затрагивали представление о том, что Аллах напрямую творит младенца в утробе матери, о чем повествует Коран. Все это входит в понятие четвертой ступени предопределения, общая идея которой гласит: все, что существует, сотворено Всемогущим Богом.
Здесь мы опять-таки обнаруживаем явные отличия от христианства (православия), считающего, что непосредственным образом Бог сотворил Адама и Еву, остальные же люди создаются опосредованно силой Его благословения (вспомним ветхозаветные слова «плодитесь и размножайтесь…»), проще говоря, рождаются от родителей.
Что касается человека и произведенных им действий, имеющих материальный результат, то очевидно противоречие между человеческой свободой и непосредственным Божественным творением. Разрешение этого парадокса породило множество споров и разных версий соотношения воли Божественной и человеческой в создании дел человека. Но, прежде чем перейти к этой важнейшей проблеме, нам необходимо кратко рассмотреть еще один аспект предопределения, который связан с сотериологией (учением о спасении) и конечной судьбой человека. Поскольку для христианских конфессий решение этого вопроса принципиально для определения степени фаталистичности культивируемого ими мировоззрения, то же самое может быть справедливо и для ислама.
Предопределенность «обитателей ада» и «обитателей рая»
В вопросе о предопределенности спасения ислам недвусмысленно исповедует предначертанность конечной судьбы людей всемогущей Божественной волей в предвечности. Списки тех, кто попадет в ад и кто попадет в рай, уже составлены в Хранимой Скрижали. Об этом повествует уже процитированный нами хадис о том, как Аллах взял в Свои руки потомков человеческого рода и объявил: «Эти — для Рая, а эти — для Ада».
Многочисленные изречения основателя ислама Мухаммада по поводу предопределения схожи между собой, они разъясняют, что изменить запись в Хранимой Скрижали не в силах человека, а предсказание Аллаха безошибочно. Тот, кому написано на роду стать обитателем ада, неизменно попадет туда. Даже если он всю жизнь будет совершать благие поступки, благодаря которым «приблизится к раю на расстояние локтя», в конце концов сбудется то, что ему было предречено, — он совершит злые дела и обретет посмертное наказание Огнем (библ, геенна). Тот же, о ком было предсказано, что он попадет в рай, даже если всю жизнь будет грешником и «приблизится к аду на расстояние локтя», в итоге заслужит блаженство рая[434].
Наставления Пророка относительно предопределения часто вызывали недоуменные вопросы у его сподвижников, которые не могли понять, зачем же тогда совершать добрые дела, если уже все предопределено и записано небесным Пером, чернила на котором давно высохли. Ведь если уже известно, что человеку уготован ад как обиталище посмертной жизни, его не спасут никакие праведные поступки. Поэтому Пророку наиболее часто задавали такой вопрос: «Так не положиться ли нам на то, что нам предопределено, и не отказаться ли от дел?» Иными словами говоря, зачем вообще что-либо делать и к чему-то стремиться, если все заранее предопределено. На что Пророк отвечал: «Нет, действуйте, ведь каждому (будет) облегчено то, ради чего он создан!»[435]. По другой версии, его слова передаются так: «Каждый будет делать то, что для него было облегчено»[436]. Однажды в подтверждение своих слов Мухаммад процитировал подходящие к случаю аяты Корана:
«Тому, кто делал пожертвования и был богобоязнен, кто признавал наилучшее, Мы облегчим путь к легчайшему. А тому, кто был скуп и полагал, что ни в чем не нуждается, кто счел ложью наилучшее, Мы облегчим путь к тягчайшему» (Коран, 92: 5-10).
Утверждая безусловную предопределенность конечных судеб каждого из людей, ислам все же сохраняет некоторую двусмысленность. Зависит ли от человека и насколько, какой жизненный путь ему будет «облегчен»? В какой степени он творит свою судьбу?
Кораническая цитата внушает оптимизм, так как в ней вполне очевидно выражена мысль о том, что инициатива в следовании праведному пути либо уклонению от него остается в компетенции человека. Из нее следует, что праведному верующему, безукоризненно исполняющему религиозный закон, Всевышний «облегчит путь к легчайшему», тогда как неверующему или грешнику, свободно выбравшему ложный путь, будет «облегчен путь к тягчайшему». Изначальный выбор как будто бы зависим от человека. В противовес этому выводу можно привести множество других аятов и хадисов, в которых первенство в определении судьбы и дел человека безусловно отдается Аллаху. Первостепенность Божественной воли иногда утверждается в этих отрывках даже в отношении принятия или отвержения веры человеком. Приведем пару наиболее характерных в этом отношении примеров:
«Кого Аллах желает наставить на прямой путь, тому Он раскрывает грудь для ислама, а кого Он желает ввести в заблуждение, тому Он сдавливает и сжимает грудь, словно тот забирается на небо. Так Аллах насылает скверну (или наказание) на тех, кто не верует» (Коран, 6:125).
Новая книга В. К. Шохина, известного российского индолога и философа религии, одного из ведущих отечественных специалистов в области философии религии, может рассматриваться как завершающая часть трилогии по философской теологии (предыдущие монографии: «Философская теология: дизайнерские фасеты». М., 2016 и «Философская теология: канон и вариативность». СПб., 2018). На сей раз читатель имеет в руках собрание эссеистических текстов, распределяемых по нескольким разделам. В раздел «Методологика» вошли тексты, посвященные соотношению философской теологии с другими форматами рациональной теологии (аналитическая философия религии, естественная теология, фундаментальная теология) и осмыслению границ компетенций разума в христианской вере.
После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.
Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919), самый парадоксальный, бездонный и неожиданный русский мыслитель и литератор. Он широко известен как писатель, автор статей о судьбах России, о крупнейших русских философах, деятелях культуры. В настоящем сборнике представлены наиболее значительные его работы о Ф. Достоевском, К. Леонтьеве, Вл. Соловьеве, Н. Бердяеве, П. Флоренском и других русских мыслителях, их религиозно-философских, социальных и эстетических воззрениях.
Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.
Профессор Тель-Авивского университета Биньямин Файн – ученый-физик, автор многих монографий и статей. В последнее время он посвятил себя исследованиям в области, наиболее существенной для нашего понимания мира, – в области взаимоотношений Торы и науки. В этой книге автор исследует атеистическое, материалистическое, светское мировоззрение в сопоставлении его с теоцентризмом. Глубоко анализируя основы и аксиомы светского мировоззрения, автор доказывает его ограниченность, поскольку оно видит в многообразии форм живых существ, в человеческом обществе, в экономике, в искусстве, в эмоциональной жизни результат влияния лишь одного фактора: материи и ее движения.