Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама) - [86]
Как показывают наблюдения ученых, мотивация террористов-смертников в реальности гораздо сложнее и в религиозном плане не сводится к одной убежденности в шариатской легальности своего поступка. Проанализировав целую массу завещаний и прощальных речей современных «шахидов», американский специалист по терроризму смертников М. Хафез пришел к выводу о поразительной популярности одного из коранических стихов (аятов'), наиболее часто цитируемого: «Не вы убили их, а Аллах убил их…» (Коран, 8:17)[408].
Обращаясь к историческому контексту, мы узнаем, что этот аят был ниспослан после битвы при Бадре (624 г.), первой крупной военной победе ранней мусульманской общины. В этой битве отряд мусульман под предводительством Мухаммада численностью чуть более 300 человек противостоял превосходящей их как минимум в два раза армии язычников Мекки. Общий смысл аята заключается в том, что мусульмане добились победы благодаря непосредственному вмешательству воли Божией. Согласно легенде, на стороне мусульман незримо сражались ангелы, посланные Аллахом.
Очевидно, что, цитируя его, будущие «шахиды» декларируют свои упования на Божественную поддержку в борьбе с врагом. Эта фраза на первый взгляд может быть оценена как удобное в пропагандистских целях идеологическое клише и подвергнута анализу в контексте дискурса (особенностей языка) исламских радикалов. Но если отнестись к ней более серьезно, сам факт ее произнесения устами «шахидов» потребует герменевтического прочтения, философского толкования, основанного на знании тонкостей мусульманского мировоззрения, пронизанного верой в то, что все случающееся происходит лишь по воле Всевышнего. Что в действительности означают эти слова для самих смертников, какое послание они несут другим? Понимают ли они их буквально или аллегорически? Надеются ли на прямое вмешательство Божественной воли, а именно причинение самим Аллахом урона врагу руками «шахида», выступающего тогда в качестве лишь внешнего повода? Или же рассчитывают на более косвенное вмешательство в виде содействия своим усилиям, облегчения не зависящих от человека обстоятельств, дарования удачи?
Как бы то ни было, любой из этих вариантов ответа подразумевает мировосприятие, уповающее на провидение вкупе с определенной мерой фатализма, установок, которые оказывают существенное влияние на поведение человека и формирование особой нравственной оценки вокруг него происходящего. Если мы, принадлежа к светской культуре, имеющей христианские корни, привыкли считать, что человек вполне свободен в своих действиях и производит их благодаря собственным желаниям и силам, то это вовсе не значит, что точно так же рассуждает человек, мыслящий категориями мусульманской культуры. Его убеждения во многом противоположны таким представлениям. Для мусульманина личная свобода воспринимается скорее как милость Аллаха и ощущается как ограниченная и вторичная воля, скованная первичной волей Всевышнего.
Для раскрытия подлинного отношения террориста-смертника к своим действиям и их результатам, феноменологического описания его нравственного сознания и психологии следует погрузиться в мир иного мировосприятия, производного от особого типа религиозности и культуры, и рассмотреть ряд богословских концепций, показывающих нам решение вопроса о свободе воли, ответственности человека с исламской перспективы. Прежде всего нам потребуется составить общее представление об исламском провиденциализме, доктринально оформленном в виде учения о предопределении. В этом вопросе не обойтись без сравнения последнего с христианским учением о Промысле Божием. Сравнительный анализ поможет выявить отличительные особенности исламского провиденциализма, а для наиболее полного понимания его характера нам потребуется охватить целый круг частных вопросов мусульманского богословия, в частности понимание исламом свободы воли и ее соотношения с предопределенностью судьбы, а также степени личной ответственности человека за свои дела и их последствия, трактовку проблемы причинно-следственных связей и некоторые другие вопросы.
Провиденциализм в теистических религиях: учение о Промысле Божием в христианстве
Любая теистическая религия учит: раз сотворив мир и все, что в нем есть, Бог не бросает судьбу созданного Им бытия на произвол, но продолжает о нем заботиться, попечительствовать. Это отношение Бога к миру обычно уподобляется отеческой любви к своему чаду. Как родители, давшие жизнь своим детям, из-за любви к ним помогают во всем и заботятся о них, так же и Всеблагой Творец, любящий свое творение, не может пустить дела мира на самотек. Более того, исходя из теистической идеи, сам по себе мир и не смог бы существовать без того источника мировой жизни, в коем он имеет свое начало. Однажды созданный космос нуждается в Божественной поддержке для сохранения в нем порядка и гармонии, а главное, для предотвращения его возвращения в бездну небытия, того изначального состояния, из которого он вышел. К тому же мир сотворен по определенному плану, Божественному замыслу. О чем свидетельствует его иерархическое строение, упорядоченность и слаженность между всеми его частями. План предполагает наличие единой цели, которую космос в целом призван реализовать. С логической необходимостью теистический взгляд также включает в себя представление о вмешательстве Божественной воли в повседневную жизнь мира, которая незримо направляет его развитие в соответствие с премудростью Божией.
Новая книга В. К. Шохина, известного российского индолога и философа религии, одного из ведущих отечественных специалистов в области философии религии, может рассматриваться как завершающая часть трилогии по философской теологии (предыдущие монографии: «Философская теология: дизайнерские фасеты». М., 2016 и «Философская теология: канон и вариативность». СПб., 2018). На сей раз читатель имеет в руках собрание эссеистических текстов, распределяемых по нескольким разделам. В раздел «Методологика» вошли тексты, посвященные соотношению философской теологии с другими форматами рациональной теологии (аналитическая философия религии, естественная теология, фундаментальная теология) и осмыслению границ компетенций разума в христианской вере.
После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.
Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919), самый парадоксальный, бездонный и неожиданный русский мыслитель и литератор. Он широко известен как писатель, автор статей о судьбах России, о крупнейших русских философах, деятелях культуры. В настоящем сборнике представлены наиболее значительные его работы о Ф. Достоевском, К. Леонтьеве, Вл. Соловьеве, Н. Бердяеве, П. Флоренском и других русских мыслителях, их религиозно-философских, социальных и эстетических воззрениях.
Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.
Профессор Тель-Авивского университета Биньямин Файн – ученый-физик, автор многих монографий и статей. В последнее время он посвятил себя исследованиям в области, наиболее существенной для нашего понимания мира, – в области взаимоотношений Торы и науки. В этой книге автор исследует атеистическое, материалистическое, светское мировоззрение в сопоставлении его с теоцентризмом. Глубоко анализируя основы и аксиомы светского мировоззрения, автор доказывает его ограниченность, поскольку оно видит в многообразии форм живых существ, в человеческом обществе, в экономике, в искусстве, в эмоциональной жизни результат влияния лишь одного фактора: материи и ее движения.