Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама) - [58]
При этом ислам противопоставляет все земные ценности и земные удовольствия (дозволенные и поощряемые) высшей религиозной цели — обретению нетленного состояния в раю (алъ-джаннат). Награды мира грядущего (ахират) для искреннего мусульманина, хранившего и преумножавшего в земной жизни личное благочестие, превосходят самое смелое человеческое воображение и обесценивают все блага этого мира (дунья) как нечто нестоящее и незначительное. Рай дарует человеку высшее счастье, блага и удовольствия, которые в стократ превосходят все земные.
Смысл жизни мусульманина значительно отличен от мышления современного светского человека, погруженного в повседневность и не подчиняющего свое существование глобальным сверхцелям, выходящим за рамки его земной жизни. И здесь радикально настроенный мусульманин (в том числе будущий смертник) вновь противопоставляет свою религиозную систему ценностей образу жизни западного человека, недостатки которого усугубляются и противопоставляются идеалу ислама.
Возникает особая гедонистическая мотивация терроризма, противопоставляемая западному безбожному гедонизму. Рай — это чувственные наслаждения, в тысячи раз приятнее, нежели доступные земному человеку, данные в награду Аллахом за стойкость в вере и верность религиозному закону. Это дозволенные удовольствия, совершенно легитимные и непорочные, поскольку их дарует сам Бог. Они противопоставляются земным как преходящим и смешанным с сомнительным с точки зрения религиозного закона, а то и вовсе с пороком. Этот мир — временный, и все его прелести преходящи. Логика мусульманского радикала иногда вполне открыто вербализуется в следующих утверждениях: неверующий торопится насладиться земными удовольствиями, игнорируя Божественную волю и все моральные нормы, и в итоге, насладившись ими на протяжении 50–80 лет, попадает в ад, где пребудет навеки, тогда как мусульманин после многих лет стойкой веры, воздержания и терпения в жизни последующей, по воле Аллаха, будет получать вечные наслаждения[269].
Хотя рай описывается в Коране и Сунне в красочных чувственных образах (как сады, в которых текут реки), в ортодоксальном суннизме, так же, как и в шиизме, это место считается не представимым в земных понятиях. Согласно мусульманскому преданию, Бог уготовил для праведников то, «чего не видели глаза, чего не слышали уши, о чем даже не помышляла человеческая душа»[270]. Однако в исламской мысли есть тенденция к материализации рая и райских удовольствий, причем не только в среде идеологов исламизма или народном понимании ислама. К примеру, современный суннитский богослов из Азербайджана А.А. Али-заде твердо настаивает на материальности мусульманского рая и высказывает гипотезу о том, что и в раннем христианстве рай воспринимался вполне материалистически, а «идея о духовности картин рая и ада» сложилась позже под влиянием античной философии платоников и стоиков[271].
В идеологии радикального ислама, эксплуатирующей чаяния верующих о жизни вечной, в неявной, имплицитной форме заложена тенденция к материализации мусульманского рая.
Иногда представления террористов-смертников юношеского возраста из-за неискушенности в вопросах веры доходят до вульгаризации мусульманской доктрины о рае, наполняя его гедонистическими мечтами молодого воображения. Мученическая смерть не только немедленно открывает врата рая, но делает все запретное в этом мире дозволенным в мире потустороннем. В одном из интервью с «неудавшимися» смертниками в статье Аннет Берко и Эдны Эрец приводится подобная аргументация от лица одного школьника, объясняющая его решение стать «шахидом»-. «Все, что запрещено в этом мире, разрешено в садах рая. В садах рая есть все — Бог, свобода, Пророк Мухаммад и мои друзья, "шахиды"… Там 72 девственницы. Там множество вещей, которые я не могу описать… В садах рая я найду все, реку меда, реку пива и алкоголя…»[272].
Нравственный идеал смертника, взрывающего себя вместе с реальными или мнимыми врагами, —
