Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама) - [102]
Вера в предустановленность срока жизни человека играет немаловажную роль и в нравственной мотивации террористов-смертников. Судя по некоторым фактам, в среде басиджей Иранской революции, ставших прототипом современного шахида для всех течений исламизма, вера в предопределение выражалась в особом понимании свободы воли и действия человека в форме ограниченного фатализма.
Фархад Хосрохавар так описывает этическое отношение басиджей к смерти: «Иранские мученики цитируют ad nauseam[461] стих, оглашающий, что все предопределено Богом, определившим момент их смертей. Мученики используют этот образ предопределенной смерти, чтобы преодолеть страх смерти. Мученичество имеет место только тогда, когда смерть случается неизбежно, в особый момент, вне зависимости от того, выбирает ли кто-либо или нет умереть святой смертью. Поэтому мученик провозглашает, что лучше принять святую смерть, нежели умереть трусливой нелепой смертью тех, кто умирает в своей постели»[462].
Очевидно, что в данном случае мы имеем трансформацию одного из базовых принципов исламской веры в этический идеал мученичества, проникнутого ценностями аскетизма и героизма. Момент смерти предопределен из-за предустановленности срока жизни, но у человека есть выбор способа умереть. Героическая смерть придает достоинство и честь человеку, по природе и воле Божией обреченному умереть. Здесь религиозный идеал мученичества вполне явно соединяется с «культурой чести» (точнее, этикой чести, с явным акцентом на последней), характерной для многих восточных народов, исповедующих ислам. Подобная моральная логика характерна и для большинства случаев палестинского терроризма смертников, имеющего одним из своих нравственно-психологических истоков невыносимое чувство униженности и бессилия что-либо предпринять для сохранения чувства личного и общественного достоинства.
Итак, фаталистическое мировосприятие, культивируемое в среде исламистов, может существенно изменить причинно-следственное восприятие и нравственное отношение как к собственной смерти, так и к жертвам террористической операции в сознании будущего террориста-смертника. Смещая акценты с ответственности человека за производимые действия в пользу творящей события Божественной воли и переводя ее (ответственность) из сферы физической в сферу нравственную (в большей или меньшей степени, в зависимости от конкретной богословско-культурной среды), идеология радикального ислама формирует идеал воина-мученика, реализация которого способна привести к значительным трансформациям нравственного сознания и совести как его важнейшего органа.
Совесть террориста-смертника: аберрация или гипервосприимчивость
Антиномия человеческой свободы и Божественного детерминизма в исламском мировосприятии может быть ключевой для понимания некоторых нравственных и ментальных особенностей сознания мусульман, становящихся террористами-смертниками. Особая, в той или иной степени фаталистическая интерпретация законов детерминации и причинности в исламе (наследуемая исламистскими течениями) имеет самые серьезные этические последствия, накладывающие свой глубокий отпечаток на сознание и духовную жизнь исполнителей атак смертников. Умаление человеческой свободы в сотворении причин и их последствий в пользу всемогущества Божественной воли приводит к снижению нравственной ответственности за собственные поступки. Что, в свою очередь, способно изменить режим функционирования совести, а именно, снизить порог совестливой чувствительности. Тому способствует душевное состояние потенциального смертника, который зачастую представляет собой «в той же степени жертву, что и агрессора»[463].
Совесть есть интуитивная способность обнаружения истинных смыслов, погруженная в глубины духовного бессознательного в человеке[464]. Она концентрирует в себе внутреннюю способность к различению добра и зла, правды и лжи, истины и заблуждения. Действие совести в сердце и сознании человека — одно из проявлений свободы воли, так как она не предписывает, но лишь указывает на возможность реализации истинного смысла. Побуждение совести не приводит к автоматическому исполнению, но оставляет за человеком свободу окончательного выбора.
Ислам — религия Божественного закона, выраженного в Коране, объясненного в Сунне и систематизированного в шариате. Убежденность в том, что акция самопожертвования является разрешенной шариатом формой ведения войны с врагами ислама, соединенная с базовым для ислама императивом вести джихад и жертвовать собой «на пути Аллаха», создает почву для психологической готовности к мученической операции при ряде сопутствующих условий. Примешанный к этим установкам религиозный фатализм, частично снимающий груз нравственной ответственности за собственные действия, формирует особую форму аберрационной совести у будущего исполнителя атаки смертника — обостренного чувства сострадания к тяготам родного сообщества (своей страны или всемирной мусульманской общины), соединенного с хладнокровностью к жертвам своей террористической миссии (мирным гражданам инокультурного общества, воспринимаемого в качестве враждебного).
