Terra Nipponica: Среда обитания и среда воображения - [21]
Что касается локального уровня, то ответственность за расстройство природного организма может возлагаться на управителей провинций. Так, император Сага констатирует, что в провинциях района Кинай, в Оми и Тамба в последнее время часто случаются засухи при полном ритуальном попустительстве управителей этих провинций. В связи с этим им предписывается, чтобы в случае возникновения засухи в будущем они непременно проводили церемонию очищения и затем молились о выпадении дождя. Если же дождь все-таки не прольется, тогда они обязаны подать докладную записку о неэффективности своих ритуальных действий[98]. Вероятно, предполагалось, что только после этого следует принимать меры на более высоком ритуальном уровне. Видимо, управители провинций послушались государева приказа и стали молиться о прекращении засух, но мысль вознести молитвы о прекращении ливней без дополнительных напоминаний, похоже, не приходила им самостоятельно в голову. Поэтому через два года Сага пришлось издать новый указ – теперь уже о необходимости молений о прекращении дождей. Этот указ был снова адресован управителям провинций[99]. В другом случае для вызывания дождя государь Ниммё отправляет своих посланцев в святилища провинций Ямасиро и Ямато (т. е. туда, где находились «императорские» города Хэйан и Нара), но в остальных провинциях моления предписывается провести местным властям[100].
Кроме того, ответственность за аномальные природные явления, наблюдаемые на местном уровне, могла возлагаться и на конкретных людей, нарушивших сложившиеся запреты и прогневивших божеств. Страшная гроза с ураганным ветром в двух селах провинции Ямасиро объясняется тем, что некий человек убил огромную змею, заползшую к нему в дом[101].
Таким образом, происходило распределение (дробление) ритуальных полномочий и ответственности, их частичная передача на нижний уровень управления. Однако действия отдельных подданных могли иметь лишь локальные последствия. Всю страну ожидала природная беда (или счастье) только в случае соответствующих действий или качеств самого императора.
Император – коммуникатор между делами небесными и делами земными. Для самого императора Небо представало в качестве образца, которому он был обязан следовать. В указе государя Сага, приуроченном к дню зимнего солнцестояния, говорилось: милость божественных сил беспредельна, именно она регулирует соотношение между Инь и Ян, дает жизнь и радость десяти тысячам существ. Сейчас наступил день, когда происходит перелом от холода к теплу, и возможно ли мне одному вкушать радость по этому поводу? А потому в Поднебесной объявляется амнистия. После того как государыне Кокэн (718–770, на троне 749–758) преподнесли белого фазана, она облегчает налоги и раздает ранги, мотивируя это тем, что, «когда появляется счастливое знамение, следует непременно совершить благодеяние»[102].
Таким образом, император действует подобно Небу: он проявляет гуманность по отношению к своим подданным точно так же, как Небо оказывает милость всем существам на Земле, включая человека. Эта милость государя – проявление «гуманности», без наличия которой невозможно говорить о праведном государе.
Небо посылает как неблагоприятные, так и счастливые знамения. В случае обнаружения последних придворные возносят хвалы императору. Небо откликается на государевы дела, государь откликается на эти знаки, посылаемые Небом. Когда Небо довольно императором, тот благодарит его и проводит соответствующие социальные мероприятия. Так происходит их диалог. Когда обнаружились «чудесные облака», император Ниммё в ответ проводит масштабное повышение в рангах, оказывает материальную помощь малоимущим и старикам[103]. В данном случае император преобразует сигнал, посланный ему Небом, в «гуманность», направленную на его подданных. Когда после приношений синтоистским божествам с целью ниспослания дождя ночью вдруг раздается раскат грома, дающий надежду на долгожданный дождь, подарками в срочном порядке наделяются охранники дворца[104]. Видимо, потому, что других подданных ввиду позднего часа во дворце уже не находилось, а милость императора следовало явить незамедлительно – чтобы Небо не разочаровалось в государе и его гуманности.
Император – земное подобие Неба, которое выступает для государя в качестве эталона. Император Дзюнна возносит хвалы Небу и Земле, которые в положенное время даруют дожди. Поэтому и он, император, следуя этому образцу, тоже оказывает милости подданным. Сейчас, в разгар лета, когда все сущее напитывается солнечной энергетикой Ян, Дзюнна, в свою очередь, объявляет о мерах, приличествующих времени года: жалует рис монахам и престарелым, присваивает ранги определенным категориям чиновников, распоряжается о том, чтобы похвальные таблички были установлены перед домами родителелюбивых детей, детолюбивых родителей, образцовых мужей и жен. Эти таблички служат одновременно и удостоверением пожизненного освобождения от повинностей[105].
Государь внимательно следит за малейшими погодными изменениями и реагирует на них. Когда в столице идет снег, он жалует своим подданным (придворным) теплую одежду. В случае особенно сильных холодов он издает специальное распоряжение о выдаче сакэ
