Мир устал. Как старики, зевают вещи. Плоская земля покосилась. Державшие ее слоны разбрелись кто куда, но я успел запереть одного из них в посудной лавке, и теперь все закончится так, как и должна заканчиваться всякая хорошая мелодрама — битьем посуды. Так что прими спокойно свою судьбу. „Не в счастье счастье, а в бесконечном стремлении к нему“ — так написано в твоем рассказе. Несмотря на ужасную банальность этого утверждения, вынужден с ним согласиться: страдать, терпеть лишения, бояться смерти и бороться за жизнь — вот чего действительно хотят люди. Я ошибся: терра инкогнита — это не отсутствие желаний. Желание смерти — вот что это такое. Исправь же мою ошибку, осчастливь человечество: круши, ломай, бей посуду! После чего начни все с начала и помни: жизнь и смерть — это два иностранных языка, на которые кое-как, с пропусками и отсебятиной, переведен первоисточник, который написал ты».
Это воспоминание, описание которого потребовало 1532 знака без пробелов, пронеслось в моей памяти в одно мгновение. Я в ужасе отшвырнул от себя философский камень, будто случайно схватил змею, как я однажды это сделал в детстве, приняв ее за пеструю веревку, неподвижно лежащую в высокой траве. Он откатился в сторону и снова напустил на себя безобидный вид.
— Будь ты проклят, Логос! — крикнул я, но только рассмешил эхо. Эхо? Эха в пустоте не бывает. Я огляделся. Что-то происходило, что-то незаметно менялось, как будто вокруг меня шли какие-то тайные приготовления, расставлялись декорации, развешивался невидимый реквизит. Свет меркнул, по невероятным траекториям проходили разъятые на части знаки и символы, смысл которых пока был выше моего понимания. К черту понимание! Ни за что! Никогда! Но чем сильнее я пытался убедить себя, что никогда этого не сделаю, тем отчетливее понимал, что всегда хотел это сделать. Можно скрыть свои желания от бессознательного, но их не скроешь от себя самого. Напрасный труд! Так фокусник показывает свое искусство отражению в зеркале, скрывая монету в кулаке.
Собственно говоря, вот она, эта монета с профилем Логоса на аверсе. Почти совсем стемнело, и только одна мысль светилась в темноте сознания, как туристическая палатка в ночном лесу.
Я мрачно усмехнулся (совсем как Логос). Принять судьбу, говоришь? Как бы не так! Предоставим будущее случаю, у которого, как известно, в советниках ходят слепцы. Решка — счастье, а орел…
* * *
00000000000000000000000000000000000000000000_В начале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог.
