Терпкий аромат полыни - [92]

Шрифт
Интервал

— Какой из меня помещик, — усмехнулся он. — Виконт Чарльтон. Смешно даже. На войне я понял, какая все это ерунда. В окопах пэры гибли рядом с кузнецами. Но если я правда нужен бабушке… — Он не договорил.

Подходя к больнице, Эмили застеснялась:

— Джастин, а леди Чарльтон знает об этом случае с полицией? Я не хотела бы зря тревожить ее и тем более намекать, что миссис Трелони пыталась обвинить меня в убийстве.

— Вы слишком добры. Она не пыталась, а обвинила вас в убийстве. И я уверен, что она радостно плясала в кухне, представляя, как вас повесят. Она жуткая старая крыса. Она всегда с удовольствием рассказывала бабушке о моих проступках… Хотя, боюсь, их действительно было многовато.

— Она, конечно, весьма неприятная, — согласилась Эмили, — и, наверное, хотела от меня избавиться из ревности. Но она предана вашей бабушке, и мне не хотелось бы волновать ее сейчас.

— Ладно. Бабушке я пока ничего не скажу. А что до Трелони… посмотрим.


Леди Чарльтон сидела в постели, держа в руках чашку чая. Она казалась очень бледной и измученной, но глаза у нее ярко блестели.

— Очень рада вас видеть, моя дорогая, — сказала она, протягивая бледную руку с заметными голубыми венами.

— Я бы приехала раньше, но была очень занята. — Эмили наклонилась поцеловать пожилую леди в щеку. — Ребенок.

— Этот молодой человек меня развлекал. — Она улыбнулась Джастину, который стоял в дверях. — Читал свои стихи. Неплохие.

— Неплохие, бабушка? Они великолепны!

— Так хорошо, что вы поправляетесь, — проговорила Эмили. — Мы очень за вас беспокоились.

— Я просто решила, что пока не хочу умирать, — ответила та. — Передумала. Хочу увидеть, как поместье станет прежним. Между прочим, как поживает ваша коттеджная мануфактура?

— Коттеджная мануфактура? — не понял Джастин.

Эмили улыбнулась:

— Деревенские женщины помогают мне готовить кремы и лосьоны на травах из садика. Мы добились некоторого успеха, и местные аптекари уже заказывают нашу продукцию повторно.

— Вам нужны рекомендации от светских людей, — заявил Джастин.

— Легко сказать. Но я застряла здесь с ребенком.

— Дайте мне образцы. Я покажу их лондонскому обществу. И можете рассказывать всем, что виконт Чарльтон мажет вашим кремом чирьи.

— Джастин, ты безнадежен! — воскликнула леди Чарльтон и засмеялась.

Строгая сестра тут же выгнала посетителей из палаты.

— Хотите чаю? — спросил Джастин. — Напротив есть кафе.

Пока они пили чай, Эмили пришла в голову мысль:

— Знаете, что я хотела бы выяснить? В суде, наверное, хранятся архивы прежних дел?

— Наверняка.

— Тогда я бы навестила отца.

— Вас интересуют старые судебные дела?

— Я хочу узнать о судьбе женщины, которая жила в моем коттедже много лет назад. Ее обвинили в убийстве, и я хочу узнать, повесили ли ее. Наши с ней судьбы очень похожи.

— Да. Женщину, которая жила в вашем коттедже, повесили. В деревне все знают.

Эмили замолчала. Выходит, Сьюзен не так повезло. У нее не было отца, который мог бы ее защитить.

— Но это случилось очень давно, — заметил Джастин. — Тогда вешали и за меньшее. Например, если кто-то посмотрел на корову, а та сдохла. В те времена было много разных интересных приспособлений. Раскаленные иглы, стул ведьмы…

— Стул ведьмы? Его использовали несколько веков назад!

— Да, около того. Ту женщину повесили за колдовство. В семнадцатом веке. Ее звали Табита.

— Табита Энн Вайз. — Эмили стало легче. По крайней мере, это была не Сьюзен.

В суде Эмили сказали, что судья Брайс на заседании, но она может оставить ему записку. Она написала о Сьюзен Олгилви и спросила, может ли он выяснить детали дела.

Потом они поехали обратно в деревню.

— Вы, наверное, вернетесь к друзьям, когда вашей бабушке станет лучше, — произнесла Эмили и немного смутилась, в ее голосе послышалась грусть.

— Да уж, я не могу слишком долго заставлять людей слушать их жалкую чушь вместо моей великой поэзии. — Он улыбнулся, но улыбка померкла. — Я вчера долго говорил с бабушкой. Она хочет восстановить фермы. Я сказал, что вряд ли справлюсь, но ее заботит, что ферма не приносит дохода, а земля не используется.

— Она хочет, чтобы вы управляли фермой? — Эмили ощутила прилив надежды.

Он кивнул.

— Когда дед был жив, там было великолепное молочное стадо.

— Я не советовала бы связываться с молочными породами, — сказала Эмили, — они требуют ухода и рабочих рук, а людей нет.

— Совсем забыл, что вы эксперт. — Он рассмеялся, но Эмили вдруг поняла, что он не шутит. — А что бы вы предложили?

— С овцами гораздо проще. Они не требуют присмотра, если не считать окота и стрижки. Неплохо было бы посеять что-нибудь на продажу. Что-нибудь, не требующее внимания. Что там за почва?

— Господи, откуда мне знать! Спросите у управляющего. Он все знает, но, к сожалению, он уже стар.

Они добрались до коттеджа.

— Вы присмотрите за бабушкой до моего возвращения? — спросил он.

— Конечно.

— Хорошо. Вы останетесь здесь? Если я стану фермером, мне понадобится помощь.

— Если вы не выгоните меня из коттеджа, я никуда не уеду. Разве что буду иногда навещать родителей.

— Как законный владелец Баксли-хауса, я обещаю вам, что коттедж останется за вами, пока вам этого хочется.


Еще от автора Риз Боуэн
На поле Фарли

Англия, май-июнь 1941 года. Лондон бомбят, страна ожидает вторжения немецких войск и готовится стоять до последнего. Перед лицом угрозы сплотилась вся нация: отпрыски аристократических семейств идут служить Британии – кто в действующую армию, кто в шифровальный отдел разведки. Однако кое-кого возможная оккупация вполне устраивает: часть высшей знати организовала тайное общество и готовит покушение на Черчилля, рассчитывая свергнуть короля Георга, чтобы вместо него усадить на трон его брата Эдуарда VIII, известного симпатией к Гитлеру.


Венецианский альбом

Жизнь англичанки Каролины дала трещину: карьера не заладилась, муж-модельер переметнулся к американской поп-диве, забрав у нее сына, и в довершение всего умерла нежно любимая двоюродная бабушка Летти. Разбирая вещи покойной, Каролина обнаруживает среди них связку загадочных ключей и рисунки с видами Венеции. Что связывало Летти, казалось бы, убежденную старую деву, с «городом влюбленных»? Каролина решает предпринять поездку в Италию и мгновенно оказывается втянутой в таинственный и романтический «квест».


Залив ангелов

Лондон. Конец XIX века. Белла Уэверли, дочь спившегося аристократа, вынуждена работать служанкой за «ночлег и стол». Девушка выполняет всю черную работу по дому и отдыхает только на кухне — за несколько лет она достигла больших успехов в кулинарии. Однажды на Пикадилли прямо на глазах у Беллы омнибус сбивает молодую женщину. Умирая, несчастная вкладывает в руку девушки письмо. Не в силах сдержать любопытство, Белла распечатывает конверт и обнаруживает… приглашение на должность повара в кухню самой королевы Виктории.


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Сливовое дерево

На войне — все жертвы, — говорит отец юной Кристины, призванный в войска Вермахта и едва не погибший под Сталинградом. Голод, холод, кромешный ужас обстрелов и бомбежек, страх за близких, горечь утраты — все это выпадает на долю девушки из бедной немецкой семьи. И выдержать испытания ей помогает любовь — запретная любовь к юноше-еврею. Ради Исаака Кристина готова рискнуть и хрупким благополучием семьи, и собственной жизнью. И в аду концлагеря она остается верна своему избраннику — даже, когда понимает, что он погиб… Символом любви, для которой нет преград, становится хрупкий росток сливового дерева, однажды пробившийся на заднем дворе чудом уцелевшего дома родителей Кристины.


Лишние дети

Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».


Забытая деревня

Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия…  2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.


Пока мы были не с вами

«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.