Тернистый путь - [89]
Как ни старались алаш-ордынцы расширить свое влияние, сколько ни размахивали саблями и кнутами, все равно их власть оставалась в пределах Семипалатинска, Тургая, Уральска и Жымпиты. Акмолинская алаш-орда была совершенно беспомощна что-либо сделать. Здешние казахи не захотели стать ее воинами.
Короче говоря, после падения совдепа в Сибири русские белогвардейцы организовали несколько правительств. А казахская разрозненная алаш-орда хоть и кричала о своей самостоятельности, но, тем не менее, подчинялась и сибирскому правительству в Омске и одновременно комитету учредительного собрания в Самаре.
Как я уже сказал, алаш-орда не имела поддержки в народе, особенно в Акмолинской губернии. Акмолинские казахи не платили налогов-податей и не отдавали людей на военную службу. Поддержка и признание алаш-орды в Акмолинске напоминали игру «Хан жаксы ма?».[60]
Мятежники — белогвардейцы и чехословаки Западной Сибири — направили свой мощный удар в первую очередь по Челябинской и Акмолинской областям. Восстание сначала поднялось в Челябинске, затем в Петропавловске, Кокчетаве, Акмолинске и в Омске. Для управления делами Акмолинской области в Омске было создано областное правительство алаш-орды. В его состав вошли Айдархан Турлыбаев — юрист, адвокат; Мигаш (Мига-датча) Аблайханов — потомок хана, офицер царской армии; Асылбек Сеитов — врач; Мусылманбек Сеитов — переводчик; Ережеп Итпаев — переводчик бывшего окружного суда; Магжан Жумабаев — интеллигент, сын волостного; Мухтар Саматов — интеллигент, сын бедняка, верящий басням Букейханова; Смагул Садвокасов — учащийся; Асыгат Сайдалин — учащийся; Кошке (Кошмухаммет) Каменгеров — учащийся; Муратбек Сеитов — учащийся. Последние пять членов правительства составляли руководящее ядро молодежной организации «Бирлик» в Омске.
Началось повсеместное создание уездных правительств алаш-орды. Все они утверждались в Семипалатинске собственноручной подписью Букейханова. Имена членов правительства публиковались в газете «Сары-Арка». Из нее можно было узнать, что председателем кокчетавской уездной алаш-орды назначен хаджи-мулла Салим Кашимов, которого в прошлом так позорно охарактеризовал Мержакип на страницах «Казаха». Судя по его оценке, мулла Салим был ничуть не лучше Кольбая Тогусова. В акмолинскую областную алаш-орду позднее поступил на службу и Абдрахман Байдильдин.
Руководители контрреволюционной партии эсеров, члены комитета учредительного собрания в Самаре объявили о проведении государственного совещания в Челябинске. Для участия в совещании отправились главари центральной алаш-орды Алихан Букейханов и Алимхан Ермеков. По пути они остановились в Омске, захватили с собою председателя акмолинской алаш-орды Айдархана Турлыбаева и секретаря Абдрахмана Байдильдина, после чего Алихан, Айдархан, Алимхан и Абдрахман с блистательным шумом прибыли в Челябинск. Но поскольку государственное совещание было перенесено, они поехали в Самару, чтобы нанести визит комитету учредительного собрания и получить от него помощь. «Ханы» остановились в комфортабельном номере гостиницы. К ним присоединились прибывшие из западной алаш-орды Ж. Досмухамметов, X. Досмухамметов, Валитхан Танашев и Мустафа Чокаев, приехавший из Туркестана — от своего «братишки»-грабителя Ергеша. Переговоры, но больше гулянки продолжались днем и ночью.
Правители приехали сюда не с пустыми карманами, плюс к тому получили еще два миллиона рублей от комитета учредительного собрания. Фенешебельные рестораны Самары с утра до утра находились в их распоряжении. Совещания алаш-орды проводились в уютных залах лучших ресторанов. На столах красовались бутылки, словно конные отряды в строю. Энтузиазм выступавших ханов соответствовал количеству бутылок, теснившихся на столах. Вопросы решались под гром вылетавших пробок. Постановления скреплялись донышком бутылки. По любому поводу ханы проклинали прежде всего казахских большевиков.
Алаш-орда получила от комитета учредительного собрания Самары полное обмундирование для трех тысяч войска и много оружия. Кроме того западная алаш-орда отдельно получила две тысячи винтовок, тридцать семь пулеметов, две пушки и два автомобиля.
Но вскоре Самару заняли большевики. Государственное совещание открылось в Уфе. Возглавляли совещание руководители партии эсеров Авксентьев, Чернов, Зинзинов, Ульский и враги революции — казачьи атаманы-кровопийцы Иванов и Дутов. От имени алаш-орды выступали Чокаев и Алихан. Контрреволюционеры собрались, как воронье на падаль, и после долгих словопрений избрали правительство, назвав его Всероссийской верховной властью — Директорией. В состав правительства вошли Авксентьев, Зинзинов, от алаш-орды — Чокаев и другие.
Возомнив себя всемогущими владыками, они объявили о своем правительстве. Но сибирские «правители», в первую очередь омское правительство, не подчинились «верховной» власти. Тертые пройдохи-белогвардейцы передрались между собой из-за должностей.
Красная Армия, заняв Самару, приближалась к Уфе. Госпожа директория вынуждена была перекочевать в Омск. В Сибири в это время самостоятельно действовали омское правительство, амурское правительство, восточно-сибирское правительство, дальневосточное правительство и ряд других.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.