Терем-теремок - [24]
Игра у Чекильцева с председателем комиссии шла так:
— Относительно выполнения плана, — медленно выговаривал Чекильцев, — могу сказать, что план в общем и целом выполняется.
— Это — в общем и целом. А в деталях?
— И в деталях он тоже — тово…
— Выполнялся?
— Если хотите.
— Дело не в том, товарищ Чекильцев, чего я хочу. Вы мне скажите: как оно есть на деле?
— Я же и говорю…
— Что вы говорите?
— То, что вы спрашиваете, товарищ председатель.
— Моя фамилия Афанасьев.
— Очень приятно, товарищ Афанасьев… Я вот еще в тридцать втором году работал в Союзтаре с одним Афанасьевым… Он вам родстве..?
— Не знаю. Да это и неважно. Лучше вы мне скажите: по каким рубрикам план у вас не выполнялся?
— Ну, это трудно так сразу сказать…
— Цифры, я надеюсь, у вас есть?
— Цифры есть. Куда им деваться? Цифры — они всегда с нами.
— А вы их помните, хотя бы в общих чертах?
— Что именно?
— Да цифры же.
— Это нашего плана цифры?
— Ну да! А то какие же?
— За текущий год?
— Ну, ясно. Помните?
— Представьте — не очень. Столько, знаете, впечатлений, сведений, циркуляров этих… прямо голова пухнет.
— Ну, а впечатления у вас каковы? Все ли нормально у вас в конторе?
— Это в каком смысле?
— Да в смысле же плана!
— Ах, плана… Да, план у нас есть…
— Ф-фу, товарищ Чекильцев, это я и без вас знаю, что он есть. А вот вы мне дайте анализ этого плана.
— Анализ, вы говорите?
— Да вы что, русского языка не понимаете?
— Хе-хе… как, то есть, не понимаю. Отлично понимаю, товарищ Афанасьев.
— Ну вот. Стало быть, мы производим обследование деятельности вашей конторы. Вот вы и помогите нам, расскажите: хорошо ли работает ваш директор? На месте ли он?
При этих словах в голове Чекильцева мелькнуло: «Вон как ставится вопрос: „на месте ли?“… Пожалуй, пора поднажать, кое-что открыть о нем…»
И он, улыбнувшись, саркастически произнес:
— Да уж, знаете, у нас тут многим приходил в голову этот вопрос…
— Какой вопрос?
— Да вот — который вы задали…
— Ну, и как же вы считаете?
— Я…
Чекильцев чуть было не спросил: «А вы как считаете?» Но, вспомнив правила игры, удержался и только искоса глянул на председателя. Лицо председателя не выражало ничего такого, что можно было бы принять за прямое осуждение деятельности директора конторы. Ввиду этого Чекильцев решил подождать с нападками на своего начальника.
— Хммм… да-а-а… — протянул он, — вопрос сложный… Если хотите знать, даже не нашего ума дело.
— Это почему же?
— А как же? Наш директор назначен главком. Утвержден министром. Значит, заслужил, так сказать. Имеет данные.
— Он имеет свои данные. А вы — свои.
— Это в каком же смысле, товарищ Афанасьев?
— Так вы в плановом отделе у себя разбираетесь хоть немного в работе конторы?
— Хе-хе!.. Помилуйте!.. Только этим и занимаемся.
— Вот и расскажите нам.
— Об чем именно?
— О чем хотите. Обо всем. Да что вы притворяетесь наивным таким ребенком?!
— Помилуйте, какой же ребенок… Скоро двадцать лет, как по этому делу, так сказать…
— Что-то незаметно. Ну, рассказывайте!
— Кхм… Рассказывать? Сейчас… Кхмм… А что именно?
— Что хотите.
— Ах, так? Кхм… Сейчас… Да… Кхм… Ну, вот. Наш плановый отдел… кхм… он по штатам располагает четырьмя единицами. По смете конторы на нас приходится триста семьдесят пять рублей в месяц зарплаты, что составляет ноль целых шесть десятых процента бюджета конторы, а с расходом на почтовые, канцелярские и командировочные расходы…
— Но то, товарищ Чекильцев, не то рассказываете!
— Разве?
— Будто вы сами не знаете… Так как же: будете вы говорить или нет?
— Помилуйте, я лично — с восторгом…
— Тогда в чем же дело?..
— Господи!.. Да разве я… Вы только прикажите…
— Дайте мне оценку: правильно работает контора?
— Разве?
— Значит, по-вашему, есть недостатки. Так?
— Безусловно. Где их нет!
— Ну вот видите. Значит, вы нам поможете вскрыть эти недостатки?
— А? Разве?.. Хотя да. Да, да, да, это — мой долг!
— Вот!
— Я вас слушаю.
— Слушаюсь.
— Ну?
— А?
— Говорите.
— О чем?
— Да о недостатках же!
— А они есть?
— Вы же сами сказали!
— Когда?
— Тьфу!
— Вот именно! Я всегда это самое и говорил про наши недостатки: тьфу, да и только!..
…Короче, когда через девяносто три минуты, протекшие в беседе с председателем комиссии, Чекильцев покидал кабинет, председатель перешел со стула на диван, где он полулежа вытирал увлажненные лоб и шею, повторяя:
— Вот это — тип… Ну и ну!.. Это что ж такое, а?.. Ну и тип!
А Чекильцев, закрыв за собой дверь в кабинет, в коридоре позволил себе улыбку слегка саркастического характера. И думал он теперь так:
— Что, съел? То-то, брат! Не на такого напал!..
Чекильцев полагал, что матч игры в «барыня прислала сто рублей» он выиграл целиком и полностью. На расспросы сослуживцев он весело отвечал:
— Полтора часа говорили… Что мог, я ему все раскрыл. Председатель комиссии меня потом уже благодарил, руку жал… «Если бы, — говорит, — не вы, прямо не знаем, как бы мы тут разобрались…»
А через сутки на доске извещений висело решение комиссии: помощника начальника планового отдела Чекильцева от работы отстранить ввиду полного незнания своего дела.
Теперь на досуге Чекильцев думает о том, что выигрыш в этой забаве «барыня прислала сто рублей» в иных случаях означает крупный проигрыш по работе. Пожалуй, тут он прав — хитроумный Чекильцев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О Михаиле Булгакове вспоминают К. Паустовский, В. Катаев, Э. Миндлин, С. Ермолинский, В. Виленкин, Р. Симонов, М. Яншин, М. Прудкин. Они рассказывают о начале литературного пути писателя, о его работе в театре, о жизни и творчестве последних лет.В сборник включены воспоминания Т. Н. Кисельгоф, Л. Белозерской, дневниковые записи вдовы — Е. С. Булгаковой, материалы из семейного архива.
Неплохой вклад в в бесконечный ряд воспоминаний о выдающихся представителях русской культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В повестях калининского прозаика Юрия Козлова с художественной достоверностью прослеживается судьба героев с их детства до времени суровых испытаний в годы Великой Отечественной войны, когда они, еще не переступив порога юности, добиваются призыва в армию и достойно заменяют погибших на полях сражений отцов и старших братьев. Завершает книгу повесть «Из эвенкийской тетради», герои которой — все те же недавние молодые защитники Родины — приезжают с геологической экспедицией осваивать природные богатства сибирской тайги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
«Бывают такие вечера — увы, теперь уже не часто, — когда действительно все весело. Весело ловить такси, спускаться по эскалатору, вскакивать на ходу в битком набитый троллейбус, подсчитывать в «Гастрономе» деньги, выбивать чеки, получать у хорошенькой (ей-богу же, хорошенькой) продавщицы колбасу, сыр, ну и еще там кое-чего… Все как-то ладно и хорошо.Такой вечер и сегодня».
В рассказе «Новичок» прослеживается процесс формирования, становления солдата в боевой обстановке, раскрывается во всей красоте облик советского бойца.
В эту книжку вошли некоторые рассказы известного советского писателя-юмориста и сатирика Леонида Ленча. Они написаны в разное время и на разные темы. В иных рассказах юмор автора добродушен и лиричен («На мушку», «Братья по духу», «Интимная история»), в других становится язвительным и сатирически-осуждающим («Рефлексы», «Дорогие гости», «Заноза»). Однако во всех случаях Л. Ленч не изменяет своему чувству оптимизма. Юмористические и сатирические рассказы Л. Ленча психологически точны и убедительны.
«Я привез из Америки одному мальчику подарок. Когда я увидел его, этот будущий подарок, на полке детского отдела большого нью-йоркского магазина, я сразу понял: оставшиеся деньги потрачены будут именно на нее — колумбовскую «Санта-Марию».