Тепло твоих рук - [33]

Как только я добрался до своего письменного стола, я позвонил Мег. Она сказала, что он еще не возвращался. Я ей рассказал, что он купил машину.

— Он знает, что тебе известно об этом?

— Нет, родная. Я сам это установил. Когда он подъедет, изобрази удивление. Не хотелось бы, чтобы он узнал, что я контролирую его действия.

— Лучше бы я тебе не говорила, что письмо пришло.

— Почему же?

— Его не следует затравливать, Фенн. Разве он не имеет права машину купить?

— Имеет, конечно.

— С самой покупкой было что-то не так?

— Да нет.

— Ты что, не можешь его оставить в покое, в конце концов?

— Родная, поговорим об этом чуть позже. Когда ты снимала с его счета в банке деньги, как ты ему их передала?

— Просто передала из рук в руки, вместе с закрытым счетом, ну плюс проценты.

— Я имею в виду какими купюрами. Сумма составила, кажется, больше 2800 долларов?

— 2866 долларов 41 цент. Зачем тебе знать, в каких купюрах?

— Прошу тебя, родная.

— Ну, он мне не говорил, какими бумажками ему хотелось бы деньги получить. Потому я и попросила, чтобы пачка не слишком пухлая была, но чтобы и пользоваться можно было, десять стодолларовых купюр и тридцать полусотенных, еще там лежало шесть купюр по десять долларов, пятерка, доллар и три сотни по двадцатке. Но зачем тебе все это?

Вошел Хупер, и я рукой указал ему на стул.

— За машину он уплатил наличными — двадцать три купюры по сто долларов.

Воцарилось молчание. До меня доносилось ее дыхание.

— Возможно, он остановился у банка, чтобы обменять полсотни на сотни.

— Такси отвезло его прямиком на Уэст Булвар, к комиссионному автомагазину.

— Может, он как-нибудь на днях выбирался в город, пока я ходила по магазинам. У меня нет полной уверенности, что он не покидал дома, милый. Я не взялась бы доказать, что он не заходил в банк. Знаешь, тут опять была Кэти Перкинс, вчера после работы. Она могла принести ему какие-то деньги.

— Мег, родная, зачем ты отбрасываешь самый простой и очевидный ответ: деньги пришли ему по почте?

— Ну и ладно! Ну и пришли по почте. Он мог одолжить их, или кто-нибудь вернул ему долг. Касается ли это нас?

— После этого он конверт сжег.

— Ох, не надо было мне об этом говорить тебе, Фенн, — устало произнесла она и повесила трубку.

Когда я положил трубку, я встретил вопрошающий взгляд Джонни Хупера. Поколебавшись, я понял, что не время скрывать что-то, что может стать предметом полицейского расследования. В сжатой форме я быстро и бесстрастно изложил ему суть дела.

Он тихонько присвистнул.

— У мужика имеются друзья. А может быть, он получает распоряжения? Например, залечь и ждать, пока он не понадобится? Или: сожги письмо и купи машину скоростную. Он обзаводится новыми знакомыми? Почему таких симпатичных девушек влечет к таким опаснейшим зверям? Потому что они симпатичные девушки? Надо попросить кого-нибудь проверить ее счет в банке, так, на всякий пожарный. Идет? А как насчет того, чтобы в Питтсбурге проверили отправителя письма?

— Недостаточно, чтобы начать копать. Нет данных, что совершено или замышляется какое-либо преступление. К тому же трюк это известный. Человеку, пославшему деньги, расписка в получении и не нужна. Ему просто требуется знать, что они доставлены адресату. Он позвонит в отдел доставки «до востребования» и спросит, не поступало ли что-нибудь на имя Томаса Робертса, и если расписка о получении возвратилась и ему ответят, да, мол, есть на его имя корреспонденция, он скажет, что зайдет получить ее. Но ему этого делать и не требуется. В первый и последний раз воспользовался он этим именем. Просто он удостоверится, что Макейрэн пакет получил.

— Подключиться к линии и попросить о прослушивании?

— Никто не станет так долго ждать именно этого звонка. Тебе, Джонни, не хуже меня известно, что выследить звонившего очень сложно. В телефильмах это, конечно, удается. Как только вешают трубку, связь прерывается, и найти человека немыслимо. Полдня уйдет, чтобы найти звонившего, если ты не повесил трубку. Чаще всего эта канитель сводится к просьбе оставить свой номер и тебе, мол, позвонят, но у меня сложилось ощущение, что все это не срабатывает.

— Он фургон подыскивал? Что бы это значило?

— Хрен его знает. Более вместительная машина. Когда тебе предстоит везти крупногабаритный груз — меха, одежду, спиртное — лучше все это упаковывать в ящики.

Он взглянул на меня несколько недоуменно.

— Нет ли у тебя того же странного ощущения, что и у меня, Фенн? Нет у тебя ощущения, что нас переигрывают?

— Не хотелось бы этого.

— Мы оба знаем, где он завел себе питтсбургского приятеля.

— Я уже думал, как нам это прояснить. По телефону, наверное, не стоит. Думаю, тебе придется мотануться в Харперсберг. С шефом я это утрясу.

Пока я выкладывал ему всю историю, Лэрри Бринт слушал со вниманием.

— При обычных обстоятельствах, — сказал он, — я бы не отпустил на расследование такого туманного дела ни одного сотрудника. Пусть в свое свободное время этим занимается. Но даже тогда я бы, наверное, не захотел прояснять что-то у Хадсона. Однако на меня давят, чтобы я этому Дуайту перекрыл кислород. Я взбрыкнул и продолжаю брыкаться, но мне думать противно о той кутерьме, которая тут завяжется, если какую-нибудь бузу затеют, и он среди запевал окажется, а если еще кого при этом подранят… Хупер может отправляться туда завтра. Я позвоню Бу Хадсону. Надо сказать, чтобы он посмотрел получше на дела недавно освобожденных, за три-четыре месяца, думаю так. И мне сдается, ему стоит обратить внимание на одиночек, не на тех, кто работает на боссов организованной преступности, каждому известно, что город наш для них закрыт.