Теперь я твоя мама - [7]
Карла переоделась в легкие джинсы из коллекции «Ожидание» и темно-синюю майку. Интересно, неужели вся одежда для беременных такая же удобная, как и из коллекции Рейн? Ей было приятно быть лицом или, точнее говоря, животом «Ожидания», но светская жизнь начинала уже утомлять.
Ребенок пошевелился, Карла почувствовала легкие толчки, которые никогда не переставали ее умилять. Она не знала, будет это девочка или мальчик. Как и Роберт, она предпочитала подождать. Жизнь была серией изменений, и самое большое изменение должно было случиться недели через три. В зале послышался скрип стульев – люди начали потихоньку расходиться. Карла вышла через боковую дверь и прошлась по пустому подиуму. Появились уборщики и принялись убирать с пола забытые программки и пресс-релизы. Звукорежиссер улыбнулся ей, упаковал аппаратуру, пожелал спокойной ночи и ушел.
В туалете пахло ароматическими смесями. Карла попыталась вспомнить то время, когда не испытывала постоянного давления на мочевой пузырь. Из кабинки вышла беременная женщина в майке из коллекции «Ожидание».
– Отличное представление! – Она улыбнулась Карле. – Мне особенно понравилось подвенечное платье.
– Фотографам тоже. – Карла рассмеялась и подставила руки под струю воды. – У меня до сих пор перед глазами пляшут цветные пятна.
Женщина провела щеткой по коротким непослушным волосам. Сережки-гвоздики ярко блестели в мочках ее ушей.
– Давненько мы не виделись, Карла. Как поживаешь?
Вздрогнув, Карла замерла. Она как раз хотела вытереть руки.
– Мы знакомы?
– Меня зовут Сью Шиан, – ответила женщина. – По крайней мере, звали до замужества. Я работала на Эдварда Картера.
– Прости, что не узнала.
Запах ароматических смесей становился удушающим. Карлу начало подташнивать. С начала беременности ее обоняние обычно обострялось к вечеру.
– Ну, я же говорю… давно не виделись. Как минимум десять лет.
Сью Шиан наклонила голову, словно пытаясь увидеть у себя второй подбородок, которого не было. Несмотря на то что ее роды были уже не за горами, у нее было худое лицо, черты которого подчеркивала мальчишеская стрижка. Бледный, почти восковой цвет лица. Карле она напомнила куклу, бесполую куклу с голубыми застывшими глазами. Сью мигнула, и впечатление тут же рассеялось. Карла старалась держаться подальше от кучки нахальных, самоуверенных женщин, которые в то время окружали Эдварда Картера. Они все выглядели одинаково: короткая стрижка и острые плечи, свободные блузки и откровенное декольте, подчеркивающее женственность.
«Сейчас ей должно быть лет тридцать пять, – прикинула Карла, – или даже больше, если она была одним из руководителей у Эдварда».
– Ты до сих пор работаешь в отделе по связям с общественностью?
Карла достала из сумочки помаду и принялась спокойно красить губы.
– Не работаю с тех пор, как вышла замуж, – ответила Сью. – Я теперь подвизаюсь в рыболовецкой отрасли, занимаюсь маркетингом.
– Интересно.
– Это точно. Ты сейчас видишь Эдварда?
– Нет, – ответила Карла. Она захлопнула сумочку и сунула ее под мышку. – Если не считать телевизора, конечно. Его сложно там не заметить.
– Да, он всегда умел складно говорить. Когда у тебя роды?
– Где-то в середине ноября. Мой гинеколог говорит, что в первый раз это может произойти немного позже, чем ожидаешь. А у тебя?
– Тоже примерно тогда. Как ты говоришь, в первый раз все может затянуться. – Она взглянула на часы. – Мачеха ждет меня в баре. Была рада увидеться с тобой.
– Я тоже, Сью. Удачных тебе родов.
– Да, я уже не могу дождаться конца этой истории.
Она оперлась на столик, словно ей внезапно стало трудно стоять.
– Ты в порядке? – встревожилась Карла и подалась к ней, но Сью выпрямилась и отступила в сторону.
– Я просто устала. День был длинный.
Они вместе дошли до машины Рейн.
– Молодец, – похвалила она Карлу. – У меня уже три раза взяли интервью. Журналисты интересовались, поощряет ли мое свадебное платье секс до замужества.
– О-о, по всей видимости, завтра у тебя будет моральное превосходство.
Рейн рассмеялась.
– Посмотрим, – ответила она. – Ты едешь к Шинам?
Карла отрицательно покачала головой.
– Ты не против, если я поеду в другой раз? Я измотана и хочу домой.
– Да без проблем. Я тоже устала, но мне нужно пошептаться с покупателями. Сегодня мой братец снова будет прятаться по темным углам?
– Он уже должен быть дома. Как Гиллиан?
Улыбка Рейн померкла.
– Хорошо. Хотя она немного вялая. Последняя химиотерапия далась ей с трудом.
– Передай, что я заеду завтра.
– Хорошо. – Рейн наклонилась и легонько похлопала Карлу по животу. – Спокойной ночи, маленький. Отложи футбол на другой раз и дай маме поспать. У нее был тяжелый день.
В вестибюле Сью Шиан неуклюже устроилась в мягком кресле возле худощавой женщины в очках. Карла даже немного посочувствовала ей, представив, с каким трудом Сью придется вставать. Сейчас она замечала лишь беременных женщин.
Выйдя из гостиницы, она подозвала такси. Лиззи Kapp в джинсах и плотном пиджаке без всяких готических атрибутов быстро спускалась по лестнице и махала руками. Ее сопровождали две модели. Они также собирались поехать к Шинам на улицу Грин. На какое-то мгновение Карла почувствовала искушение последовать за ними, но в этот момент подъехало такси, и она протиснулась в салон автомобиля.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.