Теперь я твоя мама - [17]

Я быстро ехала дальше, пока не попала в пробку. Из-за дождя машины двигались очень медленно. После городка Лимерик дорога немного очистилась. Я ждала, что рано или поздно услышу позади вой сирены, но раздавался лишь шорох стеклоочистителей. Когда я доехала до Горта, то заметила, что поля полностью покрылись водой. То же самое было и в Кинваре. Вода стекала с холмов и наполняла канавы, разливалась по дороге и хлюпала под колесами моего автомобиля. Вдали я увидела скалы Буррена. Я проехала через Маолтран мимо выставочного центра. В окнах горел свет. Мириам в это время была в Лондоне с выставкой народных ремесел. Перед отъездом она предупреждала меня, чтобы я отправлялась в больницу, как только почувствую малейшее недомогание.

Лобовое стекло заливала вода, стеклоочистители справлялись плохо. Я проехала мимо дома Лайонс и внезапно увидела перед собой корову. Стадо растекалось по дороге, а Филлис, которая шагала за ним в ярко-желтой зюйдвестке, обернулась и подошла поближе к живой изгороди. Машину немного занесло на мокрых листьях, однако мне удалось справиться с управлением, и автомобиль уперся в поросшую травой насыпь. Передний бампер принял на себя всю силу удара, но мешок съехал с сиденья. Я схватила его, боясь, что он может перевернуться. Филлис уставилась на меня и побарабанила пальцами по стеклу. Я увидела, что ее губы двигаются, и опустила стекло. Она сунула голову в салон. Дождь капал с ее капюшона, вода текла по лицу.

Я ожидала, что ты заплачешь. Я даже хотела, чтобы это произошло, и тогда бы вся эта история закончилась. Но ты молчала, тебя не потревожили эти толчки и повороты.

Филлис хотела знать, все ли со мной в порядке.

Я ответила, что очень спешу, потому что чертовски хочу в туалет.

Филлис не убирала руку со стекла, мешая мне поднять его. Она сказала, что дорогу заливает водой и она перегоняет скот выше в холмы. И чтобы я внимательно следила за выбоинами, ведь они очень быстро наполняются водой. Я нажала на газ.

Филлис махнула прутом, выстраивая коров в одну линию. Я осторожно проехала мимо их раскачивающихся туш. Ручей, протекающий через луг Доулинг, вышел из берегов. Часть луга уже скрылась под водой, которая просачивалась сквозь живую изгородь и растекалась по дороге. Я свернула в боковую улочку и направилась к Рокроуз, радуясь, что дом стоит на возвышенности и это спасает нас даже при самых сильных ливнях.

Между серых туч на несколько мгновений показалось солнце. Стены из сухого камня блестели. Подземные озера потихоньку наполнялись, чтобы потом стремительно залить травянистые поля Буррена. Когда я несла тебя по садовой тропинке, мне казалось, что мы попали в мир, сделанный из стекла.

После того как мы приехали домой, вода с затопленных полей покрыла дороги. По радио советуют сидеть дома и не выезжать без крайней нужды. Три машины, чьи водители были либо слишком храбрыми, либо слишком беспечными, чтобы ехать по дороге на Маолтран, застряли возле нашей улочки, и Филлис пришлось вытягивать их трактором. Может, нас и отрезало от внешнего мира водой, но ее роль в твоем рождении уже широко известна в Маолтране. Она стала местной знаменитостью. Я бы пропала в ту ночь без ее помощи. Я поговорила по телефону с доктором Виллиамсон и с Джен, участковой медсестрой. Я сказала им, что беспокоиться нет причин. У меня дома есть еда, а ты, моя дочь, мой прекрасный ребенок, хорошо себя чувствуешь. Когда по дорогам снова можно будет передвигаться, я привезу тебя в клинику Святой Анны на осмотр. Они были не против. В районе у многих возникли рвота и диарея, что неудивительно с такой загрязненной водой.

Они сказали, что я очень храбрая, раз смогла родить в таких ужасных условиях. Я ответила, что это не так. Женщины рожали и во время войны и голода, под деревьями, в иглу, сараях и пещерах. Я родила в доме, и спасибо Богу за то, что не было осложнений.

– Святой Боже и Пресвятая Богородица! – воскликнула Филлис, когда я позвонила ей в ту ночь и сказала, что у меня беда. – Как часто идут схватки?

– Каждые несколько минут, – ответила я. – Это все так быстро. Воды отошли.

– Наверное, из-за истории с коровами, – предположила она. – Возможно, это ложная тревога, но стоит позвонить доктору Виллиамсон.

– Нет, – ответила я, – не надо ее беспокоить. Кругом все залило. Приходи, пока не стало совсем худо.

Она услышала, как тяжело я дышу, и не колебалась ни минуты.

– Я возьму трактор, – сказала она. – Держись, девочка. Я принимала роды у коров. Если тебе приходилось засовывать руку корове в задницу, то могу точно сказать, что у человека все проще.

Она, конечно, врала, причем очень неумело.

– Подожди, – вдруг сказала она, – ты не можешь рожать сейчас, когда Мириам в Лондоне, а Дэвид все еще сидит у арабов.

Я методичный человек и спланировала твое рождение до деталей. Я планировала, не веря, что получится. Я продумывала все, словно пилот бомбардировщика, который разрабатывает стратегию выживания, понимая, что в любой момент его может разнести на куски. Но непогоду я в расчет не брала. А она обеспечила мне прикрытие. Облака закрывали небо ночь напролет и весь следующий день; вода пенилась за каменными стенами, шумела в темноте, заливала дороги с опасными выбоинами. Филлис, закутанная в желтую зюйдвестку, приехала на тракторе, впустив в дом немного влажного ночного воздуха. Она протопала в высоких резиновых сапогах на второй этаж. Щеки ее покраснели от волнения.