Теодор Рузвельт. Политический портрет - [46]

С Японией у Рузвельта произошла обратная трансформация. В 90-х годах она мешала американской экспансии на Гавайях. С тех пор как Япония смирилась с переходом Гавайских островов к США и переключила свое внимание на азиатский континент, Теодор Рузвельт становится более дружественным к ней. «Потребовалось бы очень небольшое поощрение со стороны Соединенных Штатов и Англии, ― пишет Рузвельту госсекретарь Хэй весной 1903 года, ― чтобы ввести Японию в соблазн насильственного решения вопроса... Если мы сделаем лишь намек, японцы сию же минуту бросятся к горлу России». Трудно не согласиться с американским историкомг. Билем, полагающим, что «антирусская, прояпонская политика администрации Рузвельта воодушевила Японию пойти войной против России».

Япония была слишком сильна, чтобы допустить вмешательство в свои дела, поэтому главным объектом притязаний Рузвельта в Азии стал императорский Китай. Именно китайский рынок, полагали американские финансисты и промышленники, является наиболее перспективным. Рузвельт в своих геополитических схемах считал, что США должны добиться признания Европы в отношении своего мирового статуса (этому, во многом, служила политика сближения с Англией), но с точки зрения получения непосредственных выгод Европа была закрыта для Америки. Словами Рузвельта (1905 год): «Наша будущая история будет больше определена нашей позицией на Тихом океане визави Китай, чем нашей позицией на Атлантике визави Европа».

Что до заселяющих бассейн великого океана народов, то им отводилась роль сырьевого материала. Презрение Рузвельта к Китаю видно повсюду в его переписке и беседах. Китайцам, по его словам, необходимо «выйти из состояния дикости». А помочь им в этом должны американские бизнесмены, создавшие в конце XIX века «Компанию развития Китая». В нее входили Дж. П. Морган, ставший к январю 1905 года главным держателем акций, президенты нью-йоркских «Нэшнл сити бэнк» и «Чейз нэшнл бэнк», железнодорожный магнат Э. Гарриман и другие тузы американского бизнеса. В 1898 году компания добилась права строительства стратегически важной дороги Ханькоу ― Кантон, протяженностью более тысячи километров. Компания находилась под непосредственным покровительством правительства, ей лично помогали государственный секретарь Дж. Хэй, посол США в Китае Э. Конгер и заместивший его в 1905 году Рокхилл. В длинном письме, адресованном Моргану, Рузвельт обещал помощь правительства в деятельности «Компании развития Китая»: «Правительство будет поддерживать вас любыми из достойных способов, чтобы вам в этом деле не сделали дурного ни китайцы, ни любая другая держава».

В завоевании китайских рынков были особенно заинтересованы текстильные фабриканты Новой Англии. Будущий президент, а пока военный министр в правительстве Рузвельта, У. Тафт назвал 15 июня 1905 года китайский рынок «одним из величайших призов мировой торговли». Желание заручиться в борьбе за этот рынок помощью Японии и ее союзницы Англии привело к тому, что симпатии американского руководства оказались в 1904 году на стороне Японии. Вашингтон был в целом удовлетворен таким поворотом событий, о чем, в частности, говорят приглашения японских дипломатов на виллу президента в Ойстер-бей. С ослеплением, которое, однако, быстро спало, Рузвельт превозносил в 1904 году доблести Японии.

Со временем пришли раздумья: «Если японцы добьются победы, не только славяне, но и все мы должны будем считаться с огромной новой силой в Восточной Азии. Победа сделает Японию саму по себе гигантской силой на Востоке, потому что другие заинтересованные нации имеют разнообразные интересы, множество забот, двойные ноши, в то время как у Японии будет одна забота, один интерес, одно бремя». К июню 1905 года мрачные предположения перешли в уверенность: «...если японцы выиграют войну, это, возможно, будет означать борьбу между ними и нами в будущем». Желание не допустить победы ни одной из сторон подтолкнуло Теодора Рузвельта выступить в роли миротворца. Америка предпочла бы ослабление обеих воюющих сторон. Победа Японии грозила США потерей возможности выхода на китайский рынок, утратой ключевых позиций на Тихом океане. Рузвельт хотел, чтобы Россия продолжала сдерживать в Восточной Азии Японию и в то же время стремился предотвратить усиление русского влияния в Китае и закрепление там зон влияния европейских держав.

Рузвельт был против созыва международного конгресса по вопросу прекращения войны: Америка попала бы на нем в жернова европейского соперничества. Оставалось взять дело организации русско-японских переговоров в свои руки. Рузвельт вел себя крайне осторожно, не использовал даже дипломатическую машину госдепартамента, предпочитая личные связи. Посредниками выступили посол Японии в США Такахира и барон Канеко (с ним Рузвельт учился в Гарварде). В переговорах с русским правительством Рузвельт опирался на помощь кайзера Вильгельма (содействие оказывал старый друг ― посол Шпек фон Штернберг) и посла США в России Джорджа Мейера.

Для выдвижения мирной инициативы Рузвельт ждал подходящий момент. Он наступил 31 мая 1905 года. В этот день Рузвельт получил каблограмму от министра иностранных дел Японии Комуры, содержавшую принципиальное согласие на мирную конференцию, процедуру созыва которой предлагалось выработать американскому президенту. Николай II согласился на проведение конференции при условии, что в ее работе не будут участвовать посредники, а требования Японии станут известны заранее. Зная о принципиальном согласии обеих сторон, Рузвельт выступил со «смелым» предложением, а 10 июня 1905 года официально пригласил их за стол переговоров. Лишь спустя много лет стало известно о тайных встречах Рузвельта с японцами и других подготовительных акциях.