Тени старого дворца - [2]

Учебное поле дворцового гарнизона располагалось позади казарм, обнесённое каменной стеной. Когда Эмилия приблизилась к нему, то услышала грохот и увидела поднимающиеся к небу чёрные облачка.

— Опаздываете, юная госпожа! — с широкой злодейской ухмылкой крикнул ей капитан Гудбранд, командир роты герцогских стрелков. Чернявый, вечно небритый, со сломанным носом и лихой повязкой, закрывающей левый глаз, капитан слишком сильно походил на наёмника для человека, который наёмником в самом деле и являлся. Эмилия не сомневалась, что Гудбранд поддерживает такой образ специально.

— Вовсе нет, капитан, — ответив на бандитскую ухмылку очаровательной улыбкой, возразила девушка. — Это они пришли раньше срока.

Эмилия взглядом указала на свои сестёр, стоящих около оружейной стойки. Рыжая крепко сбитая Адела и высокая бледная Мария сноровисто заряжали пару аркебуз.

— Если они это и сделали, то из благородного рвения и желания учиться. — Наёмник упёр руки в бока. — У вас такого желания нет, юная леди?

— У меня есть желание служить моей госпоже наилучшим образом, капитан. А для этого нужно здраво распределять свои силы, — парировала Эмилия, будучи, впрочем, абсолютно искренней. — На занятия с вами отведён определённый час. Другие часы — для других дел.

Гудбранд оглушительно расхохотался и жестом велел девушке присоединиться к сёстрам.

— Тебе надо было идти в судейские, — сказала Эмилии рыжая сестра и, глянув на Марию, добавила: — Вам обеим. Одна книжки даже в нужнике читает, другая языком работает быстрее, чем шпагой.

Мария неуверенно улыбнулась. В отличие от Эмилии, она вообще не умела улыбаться, всегда делала это одинаково и словно бы через силу. Из восьми названых сестёр Мария была самой рослой, самой хрупкой после Эмилии, самой бледной и самой тихой. В детстве подхватив привезённую из-за моря белую чуму, год проведя в карантине, куда пускали только магов и лекарей, она, кажется, отвыкла общаться с людьми, зато полюбила чтение. Эмилия ощущала с ней некоторое родство душ, и это чувство было взаимным.

— Возьми. — Мария подала девушке ружьё и грубую накидку. На ней была такая же, запорошенная мелкой чёрной пылью. Эта же пыль покрывала белые, лишённые румянца щёки и светлые волосы гвардейца. Эмилия поспешила закутаться в накидку и снять перчатки. Следующий час три сестры упражнялись в стрельбе из лёгких аркебуз и огромным крепостных ружей. Пороховое оружие, вытеснившее из армий континента арбалеты, среди воинской знати считалось «низким», не достойным внимания. Как, собственно, и сами арбалеты когда-то. Хотя арбалет годился для охоты, а вот изрыгающие огонь железные трубки и для этой цели не подходили. Но дыры в стальной броне круглые пули делали не хуже, чем зачарованные бронзовые стрелы, а стоили в сотни раз дешевле. Пренебрегать порохом не мог ни один разумный государь. Не могла и гвардия. Ружья — оружие пехоты и наёмников, но ведь и гвардейцы не рыцари. Их честь и гордость — в способности защищать сюзерена от любых угроз. Они должны уметь обращаться со всеми видами орудий умерщвления. Сражаться в латах и без брони, с клинком и с голыми руками, стрелять из всего, что стреляет, и даже наводить осадную бомбарду, если потребуется. Занятия с артиллерией, к слову, уже были в планах на осень — учить девушек должен был офицер, специально выписанный из Империи.

После занятий с ружьями девушки основательно умылись и по детской ещё традиции обменялись едой. Эмилия отдала свои хлебные корки, а взамен получила овсяное печенье от Марии и сушёную рыбку от Аделы.

— Я к себе, нужно приготовиться, — сказала Эмилия. — Через полчаса заступаю на пост.

— Помочь с доспехами? — предложила Адела.

— Нет, справлюсь и так. — Эмилия одёрнула перевязь шпаги. — Время есть.

Оруженосцев стражам принцессы не полагалось, в обращении с оружием они доверяли лишь друг другу. Но броня гвардии позволяла быстро облачиться в неё и вовсе без посторонней помощи — не то что старинные рыцарские латы. Поднявшись в комнату, Эмилия сразу занялась делом — надела лёгкую кирасу без набедренников, закрепила круглые наплечники, сменила белые перчатки на стальные, с начищенными серебряными наручами до локтя. Выскочила из комнаты, оставив шлем-морион на стойке. Шлемы гвардия носила только на войне или во время гражданских волнений. На ходу кивая знакомым, девушка почти бежала к тронному залу. Если на тренировки можно было чуточку опоздать, то на дежурство — ни в коем разе.

Принцесса Кристина сейчас присутствовала на встрече послов с Северного архипелага. Делать ей там было нечего, но герцог считал полезным для дочери наблюдать за его работой — как в кабинете, так и на церемониях. Добравшись до закрытых дверей тронного зала, Эмилия встала рядом с одним из стражников, положив ладонь на рукоять шпаги — будто тоже стояла в карауле. Так она дождалась конца приёма, и когда вслед за герцогом, послами и свитой из дверей появилась принцесса, шагнула к ней. Доложила:

— Леди Эмилия прибыла заступить на пост.

— Рада тебя видеть. — Наследница герцогской короны улыбнулась девушке, и у той потеплело в груди. — Яна, ты свободна.