Тени Радовара - [41]

В коридорах школьники толкали друг друга в бок, перешептывались и хихикали, но отводили глаза. Все, кроме Пата, – он подошел к ней на переменке.

– Не обращай на них внимания, – говорит он. – Это просто стадо овец. Им завидно. Ты хотя бы знаешь, чего хочешь, а они бездумно проживают день за днем.

Йона пожимает плечами.

– А правда то, что о тебе говорят? – шепотом спрашивает Пат. – Что ты общалась с людьми из Нижних районов? Если вам понадобится помощь… Возьмите меня к себе. Всё лучше, чем здесь.

Йона качает головой.

– Я не могу уйти. И ты не можешь. Ты хоть представляешь, что будет с твоей семьей? А с тобой, если тебя поймают? Надо научиться терпеть, – бормочет Йона скорее самой себе, чем Пату. – Ну, если меня, конечно, не отправят в дом-минус. Это типа тюрьмы для детей, – добавляет она.

– Что? В Радоваре? Быть не может… От кого ты это слышала?

Йона трясет головой.

– Да ладно, всё обойдется. Всё не так страшно.

– Понятно, что твои родители в бешенстве, но ведь когда-нибудь они успокоятся.

Йона опять качает головой.

– Ты не знаешь моего отца. Минус-баллы он еще может пережить, а вот три месяца на замороженном балансе – нет.

Пат приобнимает ее за плечи.

– Помирись с ними. Приготовь что-нибудь вкусное!

Йона слегка растягивает губы в улыбке, но только для того, чтобы не огорчать Пата.

И всё-таки после школы Йона заходит в «Суперзвезду», универмаг на шестом этаже. Она почти никогда не тратит карманные деньги, поэтому по своему пропуску может накупить кучу всего. В тесную квартирку на минус четвертом этаже она возвращается с целым пакетом авокадо, креветок, спагетти ручной работы, томатного соуса, шоколада и взбитых сливок.

Бабушка спит, Джимми, естественно, у своих друзей с верхних этажей, а родители придут домой только после шести. Она заставляет себя сесть за уроки. Оставаться при деле. Не думать об уйме времени, которую ей еще предстоит провести в Звездном Свете. Не считать часы, дни, месяцы, годы, которые будут подчиняться ритму колебаний семейного счета. Вот наконец ей исполнится восемнадцать. Она получит диплом. Если повезет, попадет на одну из программ «КомВью» за пределами Звездного Света. Она берет в руки тетрадь по математике. Давай, Йона, решай примеры. Вычисли площадь треугольника. Свора существовала понарошку. Они тебе не друзья. Ты почувствовала запах свободы и теперь знаешь, как она пахнет: горько, затхло и одиноко. Твоя жизнь – здесь, в Звездном Свете, с людьми, которые тебя любят. Помирись с ними. Уж постарайся.

Транспортир ломается пополам. На лист в клеточку попадает капля крови. Йона размазывает ее по бумаге, и получается сердечко. А потом она вымарывает его ручкой, пока не заканчиваются чернила, и идет готовить.

В шесть часов стол накрыт по-праздничному. Йона нашла две свечки, а из бумажных полотенец сделала салфетки, обвязав их красной лентой. На каждой тарелке лежит половинка авокадо с креветками. На плите тихонько бурлит томатный соус, а в холодильнике застывает шоколадный мусс. Бабушка уже сидит за столом. Проснувшись, она ничего не сказала, только съела кусочек шоколада и обняла Йону. А потом надела свое самое красивое платье. Джимми сидит напротив нее, и вид у него такой, как будто он хотел бы оказаться на другом конце земли. Йона в десятый раз помешивает соус. Все молчат, слышно только, как настенные часы отсчитывают секунды. С каждой секундой у Йоны всё больше пересыхает в горле.

В шесть двадцать в двери наконец-то поворачивается ключ. Ложка для помешивания соуса выпадает из рук, оставляя красные капли на полу и на Йониных туфлях. Она бежит в прихожую. В дверях стоят папа с мамой. Папа удивлен, мама почему-то грустная.

Йона весь день репетировала нужные слова и сейчас начинает тараторить, не давая родителям вставить ни слова:

– Я приготовила вам ужин-сюрприз. Понятно, что так я не могу загладить свою вину, но я буду прилагать все усилия. Я буду круглой отличницей, а когда нам опять начнут начислять баллы, я каждый день буду работать волонтером, чтобы заработать еще.

– Ох, доченька…

Мама роняет пиджак и сумку на пол и подходит к ней. Йона чувствует, как ее обхватывают сильные мамины руки. Всё напряжение куда-то уходит. Пат был прав: всё обойдется.

– Прости, – шепчет мама ей на ухо и отпускает ее. Йона поднимает взгляд. За папиной спиной стоят мужчина и женщина в серой форме, на груди эмблема в виде метлы. Время остановилось. Часы не тикают, сердце не стучит. Но это скоро заканчивается, и дальше всё происходит очень быстро.

– Нет! Вы не знаете, что это такое! – вопит Йона, когда к ней подходят два бригадира. – Мама! Не надо!

Но мама отворачивается.

Папа раздраженно трясет головой.

– Не драматизируй, Йона! Дом-минус – это ведь не подростковая колония, это такое место, где ты сможешь исправиться, пока мы налаживаем жизнь здесь. Это всего на полгода.

– Мама… Мам!

Йона почти задыхается. Но папа уводит жену в спальню, обняв за плечи, прежде чем она сможет вмешаться.

Серой Бригаде кажется, что собирать вещи и прощаться – это лишнее. Они выталкивают Йону за дверь. Последнее, что она видит, это бабушка, которая очень прямо сидит за столом в своем красивом платье, и Джимми, который жует авокадо с креветками.