Тени на стене - [34]

«Физкульт–приветик!..» — как сказал бы Костя Арабаджи.

От сознания, что дело сделано, на душе было покойно и хорошо. Показалось даже, будто дышится легче, свободнее. Дело сделано!.. Но плясать от радости было еще рано, он понимал это. Выберись сначала из порта и доплыви до подводной лодки. Хватит ли тебе кислорода? Должно хватить. И тогда… «С возвращением!..» — скажет командир лодки, а потом распорядится, чтобы задраили люк. И только тогда уже они соберутся все в кают–компании и отпразднуют свою удачу. Он, Сеня–Сенечка, Игорек и Троян…

Троян!.. Он снова подумал о нем. Он не мог о нем не думать.

Беспокойство сменялось надеждой, надежда — уверенностью. Слышите, все будет хорошо!.. Но потом к сердцу снова подступала тревога. Где они сейчас, Игорек и Троян? Если бы знать!..

Но пора было возвращаться. До лодки им еще плыть и плыть. А кислород… Он снова с беспокойством подумал о кислороде.

Направив торпеду к выходу из порта, он потянул рукоятку на себя, и «дельфин» рванулся, чуть было не выскочив из воды.

В порту, Нечаев только сейчас заметил это, творилось что–то неладное. Прожектора бесновались. И первой мыслью Нечаева было, что их заметили. Но нет, вода вокруг «дельфина» была черным–черна. И тут Нечаева словно бы обожгло: Троян!.. Там ведь должен был быть Гришка Троян!..

Эх, Троян, Троян, морская твоя душа!.. И угораздило тебя попасть под прожекторы!.. Теперь фрицы не успокоятся до тех пор, пока тебя не доконают. Троян, Троян…

Следующей его мыслью было, что надо идти к Трояну на выручку. Не могут они оставить друзей в беде. Возможно, они еще успеют. Надо спешить…

Но приказ…

Холодные, жесткие слова приказа сразу вспомнились ему. У той войны, которую они вели теперь, были свои законы. Приказ!.. Прежде всего они с Сеней–Сенечкой должны выполнить этот приказ. Хотя, быть может, потом они себе никогда не простят этого.

Только теперь он почувствовал, что озяб. Появилось такое чувство, словно на груди у него не комбинезон, а ледяной панцирь. Его левая рука онемела, и он с трудом поднял ее, заставил лечь на рычаг. Вперед!..

Когда он заметил трос, поддерживавший заградительную сеть, в порту как будто прекратилась суматоха. Прощай, Троян!.. Торпеда погрузилась, ушла на глубину. Вокруг было темно и холодно. Но сеть, Нечаев почувствовал это, уже осталась позади. И тогда он заставил «дельфина» всплыть.

Они были в открытом море.

Мрачное небо припадало к воде, которую вспучивал западный ветер. Золотистое небо и огненные всполохи остались далеко позади.

Нечаев посмотрел на часы.

Было сорок минут первого. Хоть бы лодка задержалась! Иначе… Нечаев знал, что семь миль им за час с лишним никак не пройти. Но он еще надеялся…

«Дельфин» дрожал от напряжения. Нечаев старался выжать из него все, что только можно. Успеть! Непременно успеть!.. А сам думал о Гришке, который мечется в мышеловке порта. Но ему хотелось верить, что Гришка как–нибудь вывернется, уйдет… Ведь бывают же чудеса на свете! А Гришка Троян и не в таких переделках успел побывать за свою короткую жизнь.

Были минуты, когда Нечаеву хотелось сорвать с себя маску и подставить ветру лицо. Но об этом еще нечего было и думать. Кто знает, а вдруг катера пойдут в погоню? Тогда им с Сеней–Сенечкой снова придется уйти на глубину… Но главное — надо успеть! Кровь снова стучала в висках сильно и громко.

Через час с лишним он близко увидел в море темную скалу, напоминавшую парус. Теперь она не отбрасывала теней.

До двух часов оставалось еще несколько минут.

Но лодки на месте не оказалось.

Они искали ее в одном месте, в другом… Неужели ушла? Раньше времени? Не может быть!.. Не могла лодка уйти раньше времени и оставить их здесь.

И тут он вспомнил про катера. Он совсем забыл про эти проклятые катера. Ну конечно же, эти сторожевые псы обнаружили лодку и заставили ее уйти раньше времени. И теперь…

Надо было ждать четверо суток.

У него ни на минуту не возникала мысль, что их могли оставить на произвол. Он знал, что вторая лодка непременно придет. Но надо было ее еще дождаться!..

Четверо суток!.. Он подумал об этом так, словно четверо суток равнялись вечности. Что ж, они будут ждать, ждать… «Де твоето момиче?..» — пароль вспыхнул перед ним огненными буквами. Он произнесет пароль, и тот старикашка–сторож ответит: «Легна сп вече, аго». Так будет. Совсем скоро, когда они со Шкляром выберутся на берег…

Он посмотрел на Сеню–Сенечку. Шкляр, казалось, дремал. Ну и пусть… Нечаев направил торпеду к скале, которая темнела впереди.

У скалы они сорвали с себя маски, сняли комбинезоны и тяжелые башмаки. Все доспехи вместе с торпедой надо было пустить ко дну. Согласно приказу.

Это отняло немало времени. Снаряжение привязали к торпеде. Когда она скрылась под водой — место было глубокое — Нечаев и Сеня–Сенечка пустились вплавь. До берега от скалы было метров шестьсот, не меньше.

Вдруг в той стороне, в которой был порт, небо вспыхнуло, поднялось высоко, а потом сразу провисло, став дымно–красным. Там взметнулся высокий огненный столб. И только потом уже один за другим раздались два взрыва.

Перевернувшись на спину, Шкляр спросил:

— А второй откуда?