Тень сомнения - [87]

– Куда это ты собралась?

– Хочу покататься верхом.

– Еще не рассвело.

– Ничего, скоро рассветет. Просто я не могла больше ни минуты оставаться в постели.

Клер уселась напротив сестры на подоконнике и наконец решилась спросить:

– Что с тобой вчера случилось?

Миранда улыбнулась какой-то странной дрожащей улыбкой. Она была бледна, под запавшими глазами лежали синие круги.

– Я повзрослела.

– Что это значит?

– Лучше тебе не знать. – Миранда опять отвернулась и стала смотреть в окно. – Я никому не хочу рассказывать.

– У тебя на юбке была кровь.

Миранда кивнула и провела пальцами по краю открытой рамы.

– Я знаю.

– Чья это кровь? Твоя?

– Моя? – Она содрогнулась. – Да... отчасти.

– О боже, Ранда, расскажи мне, что случилось! Взгляд Миранды, устремленный на сестру, вдруг стал сосредоточенным и пристальным. В эту минуту она показалась Клер не просто усталой, но даже постаревшей.

– Нет, Клер, – сказала она твердо. – Я никому не скажу. В конце концов, я уже совершеннолетняя и могу принимать самостоятельные решения. А тебя я прошу об одном: помни наш уговор. Тогда все будет хорошо.

Последние слова прозвучали пусто и неискренне, но Клер не стала спорить. Оставив Миранду, она бесшумно миновала комнату родителей, откуда доносился мощный храп Датча и мелодичный перезвон антикварных часов Доминик. Проходя через кухню, Клер впервые после смерти Джека порадовалась тому, что Руби, иногда появлявшаяся около пяти утра, больше у них не работает.

На дворе солнце только-только начало разгонять ночную тьму. Небо было ясным, о ночной грозе остались лишь воспоминания в виде луж и поломанных сучьев, но воздух был чист, и установившийся над озером туман начал рассеиваться. Клер вывела из конюшни Марти и с разбегу вскочила ему на голую спину, без седла. Конь заплясал было на месте, но быстро успокоился и пустился привычной тропой, шлепая по лужам и перепрыгивая через поваленные ветром деревья. Царственные вековые сосны отбрасывали кружевную тень на тропинку, почти не давая утреннему солнцу пробиться к земле.

– Скорей, скорей! – подгоняла Клер своего коня. Между тем краешек огненного диска показался над темно-красной вершиной скального гребня – священного камня местных индейцев, где Кейн когда-то разбивал лагерь. Клер почему-то не сомневалась, что найдет его здесь, и все-таки сердце ее взволнованно забилось, когда она выехала на поляну и в самом деле увидела его. Кейн сидел, прислонившись спиной к толстому замшелому стволу, в своей черной кожаной потертой куртке и застиранных джинсах. В пальцах дымилась сигарета. Рядом догорал костер, посылая в небо тонкие завитки дыма, над мотоциклом и спальным мешком был натянут брезент.

Клер остановила коня, слезы облегчения обожгли ей глаза.

– Ты случайно не меня ищешь? – едва разжимая губы, протянул Кейн.

– Да, – просто ответила Клер.

– Я так и думал, вот и решил задержаться.

Он потушил сигарету, поднялся на ноги и направился к ней. Не думая ни о чем, Клер соскочила с лошади и бросилась ему на шею. Слезы катились по ее щекам. Ей хотелось только одного: прижаться к нему, слиться с ним навсегда и никогда не отпускать.

Кейн обнял ее, и в теплом гнезде его рук Клер почудилось молчаливое обещание. Он словно говорил ей, что все будет хорошо.

– Я уже знаю о Таггерте, – негромко произнес он. Клер застонала. Мир, только что обретший стабильность, вновь перевернулся.

– О боже, Кейн, это я во всем виновата. Он сразу напрягся.

– Ты?

– Я разорвала помолвку. Вернула ему кольцо. – Теперь она уже рыдала вовсю, слова лились как сквозь прорванную плотину. – Мы с ним встретились на причале и поднялись на яхту. Он начал пить и я его оставила.

– Ш-ш-ш... – Он поцеловал ее в макушку. – Это не твоя вина.

– А чья же еще? Он был страшно расстроен, Кейн! Я попросила ночного сторожа присмотреть за ним, но...

– Никаких «но». – Взяв Клер за руку, он подвел ее к брезентовому навесу и усадил на сухую землю. Она продолжала цепляться за него, как за якорь спасения, – Все будет хорошо.

– Каким образом? Ведь он умер, Кейн. Умер!– Она в отчаянии заколотила кулачками по его груди.

– Но ты жива! Не надрывай себе душу, Принцесса.

– Не называй меня...

– Ладно, не буду. Не все так страшно, Клер, я же здесь. Ты ведь знала, что я буду ждать тебя, верно?

Конечно, она знала, потому и прискакала сюда. Но чувство вины затопило ее, накрыло с головой.

– Просто я недостаточно сильно его любила. – Громко всхлипывая, Клер отстранилась и посмотрела в глаза Кейну. – Из-за тебя!

– Это не твоя вина, – повторил он. – Ты ничего плохого не сделала, Клер. Ровным счетом ничего.

Пристально глядя на нее, Кейн опять притянул ее к себе и нашел губами ее губы. В нем больше не было нежности, он поцеловал ее с долго сдерживаемой страстью. Его сильные руки сжимали ее с такой силой, что она больше не могла дышать, не могла думать. Боль постепенно ушла, уступая место пульсирующему где-то в глубине желанию.

Клер смутно понимала, что целоваться с ним – это неправильно, но ей уже было все равно. Она знала, что он скоро уедет, и отбросила всякую осторожность.

Кейн уложил ее на спальный мешок и сам лег рядом. Его пальцы нащупали края ее футболки и скользнули внутрь, прогоняя прочь притаившуюся в душе печаль и чувство вины. Кейн стянул с нее футболку через голову. Его глаза потемнели от страсти, высоко на скуле дергался мускул.