Тень ислама - [56]

Шрифт
Интервал

Так и не удалось до конца распутать этого узла. Абдала, очевидно, был слепым орудием в руках шейхов, враждебных конфрерии Кадрия, его отец даже показал, что сына толкнули на этот поступок «шейх, его слуги и посланец Бога».

Несмотря на просьбы Изабеллы Эбергард, молившей суд о снисхождении к Абдале, он был осужден на двадцать лет каторги. Но к концу процесса она с изумлением узнала, что отдан приказ о ее высылке из Алжира!..

В Алжире был период междуцарствия между отъездом старого и приездом нового губернаторов. Все протесты были напрасны. Подозрительность некоторых военных, руководителей так называемых «арабских бюро», принесла свои плоды.

* * *

Годы, в которые Изабелла Эбергард совершала свои поездки, были годами начала французского проникновения из Южного Константина в сливающееся с югом Алжира Марокко. Полковник, теперь маршал Лиотей, был одним из главных пионеров его.

И она часто ездила как раз вдоль тех военных постов, что медленно шаг за шагом продвигались в Марокко.

Французы в то время уже твердой ногою стояли в Тунисе и Алжире. Но перед ними была трудная, почти невыполнимая задача не только проникнуть в Марокко, но и, как говорил генерал Манжен, один из самых замечательных знатоков Северной Африки, «завоевать сердце бербера», от чего, по его словам, зависела и «сама длительность французского дела в Африке».

Берберы, основной фон населения Северной Африки, неукротимый народ, ассимилировавший всех своих победителей от финикиян, греков, римлян, вандалов, византийцев вплоть до арабов, и был главным героем творений Изабеллы Эбергард.

Она, знавшая историю и быт страны, предпочитала для населения Северной Африки французское проникновение, несравнимое с предшествовавшими режимами, а в Алжире и Тунисе давшее положительные, по сравнению с недавним турецким управлением, результаты.

Но она хотела бы видеть иные методы этого проникновения и управления страной. Она хотела бы действительного пришествия с французской администрацией демократии, приобщения к самоуправлению мирного населения. Она хотела бы больше уважения со стороны французов не только к исламу, как таковому, к этому огромному миру, простирающемуся от Тихого океана «чрез столько континентов и морей» к Бар-Эль-Домна, до «моря мрака», как называют мусульмане Атлантический океан, она хотела бы больше уважения и внимания к самой человеческой личности этих людских песчинок — белых, бронзовых и черных, закутанных в бурнусы и простирающихся ниц во имя Аллаха в часы могреба в прекраснейшей из пустынь.

Завоевать сердца бербера и араба! Не тщетная ли это с исторической точки зрения задача? Но если к ней все же стремиться, то прежде всего надо знать обладателей этих сердец.

И великая, непревзойденная еще заслуга Изабеллы Эбергард в том, что она, эта молодая славянка с талантом большой художницы, сумела показать всю обворожительную прелесть своих братьев по вере, всю величавую простоту их жеста, все достоинства души под белым бурнусом. Все несчастна и бедствия, все радости и празднества, жизнь и сама смерть кочевого и земледельческого ислама глянули на читателя со страниц, написанных этою пришелицей.

«Мир, привлекавший ее, — справедливо говорит Виктор Баррюкан, быть может самый компетентный в вопросах французской Северной Африки писатель, — был не мир салонов, говорилен и газет, но мир разоренных „гамада“, лихорадочных оазисов, бурых кзуров и пустых бескрайностей под их золотой маской…»

И если одни из писателей, описывавших колонии, были заняты только колонистами, то Изабелла Эбергард, описывая и Легион, и колонистов, и дисциплинарные батальоны, — что дало право госпоже Северин сблизить ее очерки с «Записками из Мертвого дома», — главную задачу видела в изображении своих неукротимых магометанских братьев по вере. И ее французский биограф уверен, что именно «славянская души» Изабеллы Эбергард, славянское влечение к «номадизму», славянская музыка и Восток — облегчили ей проникновение в тайну жизни местного населения.

«Она не владела полями, доставшимися от секвестра или экспроприации, она не сеяла ни пшеницы, ни винограда; но она творила дело интеллектуальной колонизации.

И сегодня память о ней парит над многими мертвыми и над последними следами произвола над туземцами, который вскоре исчезнет…»

Ибо Изабелла Эбергард была проповедницей — она работала в нескольких влиятельных газетах Северной Африки — всего того, что в последние годы слабей, но начало проводиться в жизнь в Алжире и Тунисе: привлечение арабов и берберов в самоуправления, в советы колоний и так далее. Словом, «миллионы забытых людей», по словам Баррюкана, начинают приобщаться к пока еще робкой, очень робкой свободе. Изабелла Эбергард была одним из передовых бойцов за эту свободу.

Ее статьи в газетах определяли ей роль колониального офицера. И не случайность, что об Изабелле Эбергард мне впервые сказал в Македонии именно офицер. И сам Лио-тей был, очевидно, в те времена под сильным влиянием ее работ.

Как бы там ни было, у нее были друзья и последователи, но были и враги, те самые, которых связывала по рукам и ногам ее журналистическая деятельность.


Рекомендуем почитать
Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Карточный мир

Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.


Океания

В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».


В стране минувшего

Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.


Дымный Бог, или Путешествие во внутренний мир

Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.