Тень Инквизитора - [10]

— Мне известна эта история, — невозмутимо перебила его Чио.

Матушка, с царственной грацией расположившаяся в резном кресле, не отрываясь смотрела на пленника, но оставалась спокойной, даже чуть отстраненной, так, словно бы Марк каялся не в предательстве, а в мелкой краже у соседа по келье. Черные миндалевидные глаза хозяйки Дальнего скита не выражали никаких эмоций, красивые, прелестно очерченные губы едва шевелились во время редких реплик, а все остальное время оставались плотно сжатыми. Чио была похожа на изумительной красоты фарфоровую куклу, лишь по недоразумению одетую не в яркое кимоно, а в глухую черную мантию, полностью скрывающую фигуру. Густые черные волосы скручены в пучок и убраны под строгий плат, а единственное украшение, которое позволила себе игуменья, — висящий на груди крест, переплетенный золотой виноградной лозой. Впрочем, вряд ли золотые побрякушки могли приукрасить чудное в своем глубоком спокойствии лицо восточной красавицы.

Две крупные рыси у ног — обычный эскорт матушки — таращились на неудачливого беглеца менее бесстрастно, четко давая понять, что только приказ хозяйки не позволяет им наброситься на Марка.

— Зеленые дорого бы дали, чтобы узнать, где находится скит. Сколько они обещали тебе?

— Я… я заблуждался, — прошептал юноша. — Я побежал, потому что испугался… А на самом деле я уже давно решил, что не скажу людам ни слова!

— Тебе, конечно, можно доверять, — ровным голосом произнесла игуменья.

Три мага, чинно рассевшиесй на стульях в кабинете Чио, дружно хмыкнули, уловив в словах матушки нескрываемую иронию. Игуменья специально позвала на допрос трех самых перспективных своих помощников и незаметно фиксировала реакцию каждого. Андрей, Петр и Светлана. Все они провели в ските больше трех лет, неплохо зарекомендовали себя, но впереди серьезные испытания, и лишний экзамен не повредит.

— Пожалуйста, верь мне, — пробормотал Марк.

— Я постараюсь, — помедлив, пообещала Чио. — Господь учит нас быть милостивыми.

— Да… Господь, — Марк перевел дыхание. — Я уверовал, Чио, клянусь, уверовал, потому и вернулся. Потому и сдался.

— Предатель! — Андрей плюнул в юношу. — Тебе нет… — И оборвал фразу, поймав спокойный взгляд матушки.

Несколько секунд Чио внимательно смотрела на Андрея, затем — на засохшую на щеке Марка кровь, на его опухшую губу и заплывший глаз, затем — снова на Андрея и, так и не проронив ни слова, неспешно поднялась с кресла.

— Господь учит нас быть милостивыми к заблудшим. Не каждый в наш греховный век способен сразу открыть Ему свою душу. Люди ушли с пути истинной веры, люди помнят лжепророков, и им трудно найти нужную дорогу…

— Ты все понимаешь, матушка, ты все понимаешь! — Обнадеженный Марк рухнул на колени и попытался поцеловать руку игуменьи. — Твоими устами говорит Бог.

— Вряд ли Ему есть дело до бесчестного шпиона, — негромко буркнул Петр.

— А еще Он учит нас сдерживать гнев и гордыню.

Матушка в упор посмотрела на Андрея. Тот не отвел взгляд.

— «Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое, и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым»,[3] — проронил юноша.

— Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут, — выдержав небольшую паузу, откликнулась Чио. И очень-очень тихо, так, что расслышал только Андрей, напомнила: — Я ожидала, что Марк сдастся, и приказала не трогать его.

— Он сопротивлялся, — в тон матушке отозвался маг.

— Это ложь. — И снова непрошибаемая восточная бесстрастность. Невозможно было понять, волнует ли игуменью подобное, или она просто констатировала факт.

— Я сказал. — Андрей передернул плечами.

— Хорошо. — Чио невозмутимо кивнула и, подождав несколько секунд, именно столько времени потребовалось Андрею, чтобы догадаться распахнуть перед игуменьей дверь, вышла из кабинета.

Деревянные ложки дружно ерзали по деревянным мискам, соскребая со стенок перловую кашу: младшие послушники, прочитав короткую молитву, чинно завтракали, изредка обмениваясь короткими фразами. Большинство из них появились в ските позже Нины, и лишь четверо — значительно раньше, и до сих пор истово работали, надеясь увидеть знак.

«Увижу ли я его?» Девушка отогнала малодушную мысль и отломила себе еще хлеба.

— Слышала? — Пухленькая Галя, до того молча поглощающая еду, придвинулась ближе и зашептала: — Проповедники предателя поймали.

— Как предателя? — Нина ошеломленно посмотрела на подругу. В первый момент она даже не поняла, о чем идет речь: предателя? — Какого предателя?

— Известное дело, какого, — буркнула Галя. — Настоящего предателя. Иуду. Господа нашего не чтит, истинной веры не знает, а только и думает, чтобы церковь со света сжить да призвать Антихриста. — Галя перекрестилась. — Одно слово — фарисей.

— А как же он здесь оказался?

— Проник, — затараторила Галя. — Послушником прикинулся, в доверие, значит, хотел втереться, разведать все, да только не получилось: прознали про него проповедники. А он, как почуял угрозу, в тайгу подался, наши его всю ночь ловили. А потом с ним матушка Чио разговаривала.

— Да с кем с ним? Кто предатель?

— Марк.

— Ох! — Нина качнула головой. — Марк? Я ведь его знаю. Он даже после меня в скит пришел.