Тень богов - [28]

– Вряд ли ты будешь так же улыбаться, когда проснешься и обнаружишь, что эта гадость вытащила все зубы из твоих десен.

Торкель моргнул и поднес руку ко рту.

– Думаешь, она осмелится?

Орка убрала кинжал в ножны и встала.

– То, о чем ты раньше говорил… Ну, по поводу того, чтобы сделать Бреке братца или сестру… – Она протянула руку Торкелю, и он улыбнулся. – Нам стоит поспешить. Твоя улыбка перестанет очаровывать меня, когда во рту останутся только красные десны, а все зубы окажутся в животе у Весли.

Торкель взял жену за руку, поднялся на ноги, и они вошли в дом.

Тут по всей ферме разнеслись звуки. Лошадиный храп, звяканье сбруи и ровный стук копыт.

– Брека, забери свою новую подругу в дом, – крикнула Орка, шагнув к стойке с оружием, и потянулась к копью. А потом вернулась на крыльцо и, стоя на верхней ступени, прислушивалась… пока Торкель также не вышел наружу. Он вернулся, сжимая в руках топор с длинной рукоятью: древко было высотой с самого Торкеля, а лезвие – резко стесанное и очень острое. Орка уставилась на него, и в голове ее тут же родился отзвук пронзительного крика, а потом она увидела силуэт воина среди языков пламени. Он размахивал длинным топором, с которого капала кровь. Орка почувствовала, как кожа покрывается испариной, а потом посмотрела на лицо Торкеля и увидела, что он стал похож на атакующую акулу – лицо его было слишком спокойным, а в глазах – смерть.

Торкель посмотрел на жену и ответил на незаданный вопрос:

– В наших землях появились похитители детей. Но они не отнимут у меня сына.

Орка лишь кивнула в ответ. Потом потрясла головой и запустила этим движением волну мускульной дрожи по всему телу, словно стряхивая воспоминания – так, как лошадь стряхивает со шкуры надоедливых мух.

Вместе с Торкелем они направились к воротам, а Брека тем временем подхватил теннура на руки и, взбежав по ступеням, скрылся в доме.

Перестук лошадиных копыт стал громче – к ферме приближался не один конь. Орка пошла к воротам, и Торкель зашагал рядом с ней – плечом к плечу. Затем послышался стук по дереву, словно кто-то колотил по воротам древком копья или рукояткой меча.

– Торкель, Орка, открывайте! – закричал кто-то.

Орка добралась до ворот первой. Она отодвинула засов и посмотрела в глазок, потом кивнула Торкелю. Вместе они уперлись плечами в массивную деревянную балку, блокирующую створки, и сняли ее с упоров. А потом распахнули ворота: петли громко заскрипели.

Трое всадников глядели на них сверху вниз: юный мужчина и две женщины, все трое воины. У мужчины в искусно сработанной кольчуге на бедре висел меч, а на кончике длинного носа раскачивалась прозрачная сопля. Две его спутницы были одеты в латы из вываренной кожи и сукно, на головах – войлочные шапки с меховой отделкой. Ладони их лежали на древках копий.

– Гудварр, – сказал Торкель и кивнул мужчине.

Орка видела, что в глаза мужа вернулся свет. Они оба знали, что эти трое точно не были похитителями детей. Они не смогли бы уложить Асгрима и Идрун.

– Что же привело троих воинов-дренгров к нашим воротам? – спросила Орка. – Вы проделали долгий путь сюда из Феллура.

Гудварр уставился на Орку с таким видом, словно только что съел что-то кислое. Ей почему-то очень хотелось, чтобы он наконец вытер сопли.

– Ярла Сигрун вернулась, – ответил Гудварр. – Она созвала Альтинг. Через шесть дней, на Скале Клятв посреди фьорда.

– И ты проделал весь этот путь, чтобы сказать нам об этом? – спросила Орка.

– Именно. Серьезные дела требуют, чтобы их обсудили все. Ярла Сигрун хочет, чтобы каждый, живущий в ее владениях, прибыл на Альтинг и услышал, что она скажет.

– А что, если мы не хотим слушать, что она скажет? – прорычала Орка.

Гудварр растерянно моргнул, как будто эта мысль казалась ему невозможной.

– Тогда вам стоит присмотреть другое место для жизни, – произнесла одна из воительниц-дренгров, высокая, жилистая женщина с каштановыми волосами, заплетенными в косу. Лицо ее состояло будто из одних резких выступов и углов.

– Если вы выбираете жизнь под покровительством ярлы Сигрун в ее землях, то вы будете на Альтинге.

– Хорошо сказано, Арильд, – хмыкнул Гудварр.

– Благодарим вас, – сказал Торкель. – Вас ждут еда и питье, а также отдых для ваших лошадей. Должно быть, ваш путь был долог и тяжек, – он взмахнул рукой, указывая на двор и дом.

– Нет, – ответил Гудварр, покачав головой. – Нам нужно объехать еще три фермы, а потом мы вернемся в Феллур.

Он натянул поводья, и лошадь направилась прочь. В это мгновенье Гудварр обернулся и добавил:

– Через шесть дней, на Скале Клятв.

Затем всадники поскакали через поляну, направляясь к узкой тропинке между деревьев.

Торкель и Орка закрыли ворота и заперли их.

– Я не хочу идти на этот Альтинг, – сказала Орка. – Не хочу слушать, как Сигрун рассказывает о королеве Хелке, о ярлах и королях и об их мелких дрязгах.

– Я тоже, – сказал Торкель. Он подергивал себя за бороду с отрешенным видом. – Но мы ведь не хотим привлечь лишнее внимание, оставаясь в стороне. Это будет замечено. Даже если всем будет наплевать, то Гудварру – нет.

– Он засранец, – прорычала Орка.

– Он самый, – согласился Торкель. – Засранец, который будет трепаться и шлепать губами по нашу душу. Я предлагаю отправиться на этот Альтинг, не высовываться и слова лишнего не говорить, а потом тихо убраться домой. – Он пожал плечами. – Голос в моей голове утверждает, что мы должны услышать новости от Сигрун. Если Хелка положила глаз на Феллур и эти холмы…