Темный прилив — I: Натиск - [7]

 — Лов, запиши эту тренировку. Возможно, я захочу потом ее изучить.

Гэвин проложил курс так, чтобы оказаться позади «зерна». Подавшись вправо, он щелкнул выключателем, переведя плоскости в режим атаки. Затем большим пальцем он переключил тумблер, активировав режим, в котором четыре лазерные пушки работали одновременно.

«Зерно» развернулось носом к приближающемуся истребителю. Сенсоры показывали отсутствие активации оружия, однако не это беспокоило Гэвина, а то, что не было данных об ускорении странного объекта. Как же эта штука движется?

Но прежде чем у него появились возможные ответы, Гэвин дал сильный крен вправо и прицелился прямо в «зерно». В следующую секунду он дал мощный залп и стал ждать взрыва. Но ничего не произошло. Когда лучи почти достигли цели, они внезапно закрутились в вихрь и исчезли в белой точке света. Черные кости Императора…

Вдруг «зерно» резко устремилось вперед, развернувшись по пути так, что оказалось с истребителем Гэвина нос к носу. Он хотел было сдать вниз и вправо, но корабль тряхнуло от мощного удара. Лов пронзительно заверещал, а передние щиты истребителя рухнули. Что-то тускло-красное засияло на носу «зерна» и рвануло в сторону корабля. Удар был такой силы, что красный шар словно растекся по обшивке корабля, а затем стал прожигать металлический корпус истребителя.

Завыла сирена, заглушив истеричный визг Лова. На мониторе стали стремительно множиться флажки, указывающие на полученные повреждения, а сопутствующие им комментарии сменялись так быстро, что ни один из них Гэвин не успел прочитать. Единственное, что он разобрал — предупреждение о возгорании протонной торпеды, из-за которого тут же вспыхнули все боеприпасы по левому борту и истребитель разорвало на части.

Ошарашенный Гэвин откинулся на спинку кресла, экраны потемнели, раздался щелчок открывшегося люка. Он взглянул на хронометр и покачал головой:

 — Лов, мы продержались двадцать пять секунд. Что это было?

На пороге кабины возник человек.

 — Полковник Дарклайтер, адмирал просит передать вам свои поздравления.

Гэвин непонимающе моргнул и пригладил рукой в перчатке свою бороду.

 — Поздравления? Я и полминуты не продержался!

 — Так точно, полковник, совершенно верно. — Посыльный улыбнулся: — Адмирал просил передать, что встретится с вами через час в вашем кабинете и объяснит, почему это успех.

Гэвин сидел за своим столом, неторопливо прокручивая на проекторе голографические картинки. На первой он и двое его сыновей (осиротевшие во время Траунского кризиса мальчишки, которые жили рядом с ангаром эскадрильи «Изгои») улыбаются. На следующей, сделанной двумя годами позже, опять улыбающиеся мальчишки (несмотря на то, что их заставили нарядиться) стоят рядом с Гэвином и его невестой Серой Фалеур.

Она работала в социальной службе и помогала ему с их усыновлением. Гэвин улыбнулся, вспомнив, как товарищи говорили ему, что их смешанный брак долго не продержится. Они оба были людьми, но она приехала с Чандрилы, где росла на берегу Серебряного моря, он же вырос в пустынях Татуина. Но, несмотря на различия их родных миров, они прекрасно ладили между собой.

На следующем изображении Сера и Гэвин были запечатлены с их первой дочерью, затем шел снимок с их новорожденным сыном, а потом и со второй дочуркой. Дальше всплыла новогодняя поздравительная открытка, на которой они были все вместе — всемером. Гэвин вспомнил, как они были счастливы. До знакомства с будущей женой он уже смирился с тем, что вряд ли полюбит кого-то вновь, но Сера смогла исцелить его разбитое сердце. Она не просила его забыть прошлое и погибшую возлюбленную, но вернула ему способность радоваться жизни и наслаждаться настоящим.

 — Надеюсь, я вас не отрываю, полковник.

Гэвин посмотрел сквозь изображение своей семьи и мотнул головой:

 — Нисколько, адмирал.

Он с облегчением выключил голопроектор. Благодаря появлению ботана он не зашел в своих воспоминаниях дальше счастливых моментов.

Адмирал Траест Кре’фей имел поразительное сходство с другими членами семьи Кре’фей, с которыми Гэвину довелось быть знакомым, — покойным генералом Ларином, дедом адмирала, и братом Каркой. Несмотря на то, что Гэвин провел довольно много времени среди ботанов, он не мог вспомнить никого, кто бы обладал таким ослепительно белым мехом, как представители клана Кре’фей. Глаза деда и брата Траеста были золотыми, у адмирала же они были фиолетовыми с золотыми пятнами. Судя по всему, фиолетовый Траест унаследовал от Борска Фей’лии. Гэвин знал, что их родство проистекает от хитросплетений браков между их кланами. Траест был в черном летном комбинезоне, расстегнутом до середины груди. Он закрыл дверь в кабинет Гэвина и бесцеремонно плюхнулся на диван слева от двери. Гэвин вышел из-за стола и сел на один из стульев напротив него.

Устроившись поудобнее, полковник уперся локтями в колени и заговорил:

 — Он меня прикончил за двадцать пять секунд. Что это было?

 — Примите мои поздравления! — улыбнувшись, ответил ботан. — Мой первый бой закончился через пятнадцать секунд. Запросив биологический анализ, вы получили предупреждение о возможной угрозе.