Темный менестрель - [23]

Немало спето об отчаянных подвигах глав благородных родов и их доблестных воинов сразившихся с балрогами. Туор помчался на поиски Идриль, однако Маэглин первым успел наложить руки и на нее, и на Эарендиля, Туор сразился с ним на городских стенах, и одержал верх. Тело Маэглина рухнуло вниз, кувыркаясь по каменистым склонам холма Амон Гварет, после чего замерло в охватившем подножье холма пламени. Затем Туор с Идриль повели остатки гондолинцев, которых сумели найти и собрать вместе в суматохе горящего города, и повели к приготовленному Идриль тайному выходу.

На горном перевале их обнаружили и на этой узкой дороге, где каждый неверный шаг мог стать роковым, на них напали орки, ибо Моргот расставил дозоры по всей длине опоясывавших долину гор, да и еще балрог был с ними. Положение казалось безвыходным, и сомнительно, чтобы беспримерная отвага златовласого Глорфинделя, главы дома Золотого Цветка Гондолина — нолдора с кровью ваньяр в жилах, помогла им выбраться отсюда живыми, кабы не вовремя подоспевший на помощь орел Торондор. Немало песен было сложено впоследствии о дуэли Глорфинделя с балрогом на остром выступе скалы, оба рухнули с него в пропасть, чтобы найти там свою смерть.

Спустя десятилетия Туор, почувствовав приближение старости, стал все отчаяннее стремиться к морю, и оно с каждым днем все сильнее завладевало его сердцем. Поэтому он построил большой корабль, и назвал его Эарраме, что означает “Морское Крыло”. Вместе с Идриль Келебриндаль он поднял на нем паруса и отправился навстречу закату, больше о нем предания и песни тех лет мне ничего поведать не могут. Однако впоследствии в песнях можно встретить упоминания о том, что Туор, единственный из смертных, удостоился чести быть наравне причисленным к старшей расе, и присоединился к полюбившимся ему Нолдор. И дальнейшая судьба его была отличной от судеб людей.

Их сын Эаэрендиль остался в поселении в Гаванях Сириона — Смешанного союза из дориатцев, гондолинцев и эльфов Кирдана Корабела, а Эрейнион Гил-галад, сын Фингона, был провозглашен верховным королем Нолдор в Средиземье. Сиятельный Эарендиль стал повелителем народа, обитавшего у устий Сириона, и женился на прекрасной Эльвинг, которая родила ему Элронда и Эльроса, прозванных Полуэльфами. Эарендиль давно уж сдружился с Кирданом Кораблестроителем, поселившимся на острове Балар с теми из своих эльфов, что сумели пережить нападение и разграбление гаваней и бежать.

Тем временем до Маэдроса дошли вести о том, что Эльвинг жива и обитает близ устий Сириона в Гаванях, и сильмарил находится у нее. Однако на сердце его было тяжело после свершенного в Дориате, и он, горько раскаиваясь в учиненной резне, решил ничего не предпринимать по этому поводу. И все же по прошествии некоторого времени неисполненная клятва вернулась, чтобы терзать его и его братьев; им пришлось оставить свои занятия и вновь собраться вместе. Затем они отправили в Гавани посланца с уверениями в дружбе, но одновременно с твердым требованием вернуть сильмарил. Ни Эльвинг, ни остальные эльфы не пожелали отдать им драгоценность, что с таким трудом добыл Берен и носила прекрасная Лютиен, и из-за которой был убит Диор. И меньше всего на свете им хотелось принимать такое решение, пока их повелитель Эарендиль находился в плавании, поскольку им казалось, что сильмарил обладает целебным свойствами, и приносит благословение на их дома и корабли. Это и стало причиной последнего и самого жестокого из избиений эльфов эльфами; так свершилось третье из худших зол, принесенных проклятой клятвой. И свершилась Третья Братоубийственная резня. Оставшиеся в живых сыновья Феанора внезапно обрушились на изгнанников Гондолина и остатки народа Дориата, и перебили всех. Но в битве той часть их воинов участвовать отказались, а некоторые и вовсе перешли на другую сторону и были убиты, защищая Эльвинг от их собственных лордов. И все же Маэдросу с Маглором удалось одержать победу, хотя они и остались последними из сыновей Феанора, Амрод с Амрасом в тот день были убиты. Корабли Кирдана и верховного короля Гил-галада, спешившие на помощь эльфам Сириона, пришли слишком поздно, ни Эльвинг, ни ее сыновей обнаружить не смогли. Тогда те единицы, что сумели пережить резню, присоединились к Гил-галаду, отправившись с ним на Балар. Они и поведали, что Эльроса с Элрондом захватили в качестве пленников, а Эльвинг с сильмарилем на груди бросилась в море. Таким образом, Маэдросу и Маглору камень не достался, однако он не был утерян. Ульмо, подняв Эльвинг на поверхность, превратил ее большую белую птицу, на груди которой сиял, словно звезда, сильмарил, и она полетела искать своего возлюбленного Эарендиля. Ночной порой стоявший у руля Эарендиль заметил, как она летела к его кораблю, подобная стремительному белому облачку на фоне луны; ему она показалась странно движущейся звездой над морскими волнами, бледным мерцающим огоньком на крыльях ветров. В песнях рассказывается, что Эльвинг в спешке рухнула на палубу корабля с такой силой, что от удара едва не умерла, Эарендиль бережно поднял ее и отнес к себе в каюту. Но каково же было его удивление, когда наутро он обнаружил вместо птицы спящую рядом жену, чьи волосы разметались и по подушке, и по его лицу.