Темный менестрель - [12]

Пиздец. Мы в Жопе. Столь воодушевляющая мысль заставила меня натянуто улыбнуться и взглянуть на отца. Интересно, он понял что нас только что прокляли? Феанорионы прокляли себя сами, а теперь Валар прокляли и всех нас, сделав Изгоями в глазах эльдар. Гнев Валар — это их невмешательство, и теперь сама Смерть заявила на нолдоров свои права, а Валар позволили ей это, и отныне когда мы попадем в Мандос, то останемся там навсегда, или нас просто отправит в Бездну к Смерти. Ну всех кроме меня... я оттуда вернусь.

====== Глава 4. И слышится во след, — Назад дороги нет. (Проклятие Феанора) ======

К тому времени, как Валар узнали о том, что нолдорам все-таки удалось покинуть берега Амана и вернуться в Средиземье, они уже принялись исполнять задуманные ими меры по исправлению нанесенного Мелькором вреда. Манве предложил Йаванне с Ниенной собрать все свои живительные и целительные силы и попытаться вернуть Деревья к жизни. Но слезы Ниенны не смогли залечить их смертельных ран; Йаванна же долгое время пела в одиночестве на покрытом тенями холме. Но уже когда песнь ее стихла и все надежды потухли, на лишенной листвы ветви Тельпериона зацвел один-единственный серебряный цветок, а на ветви Лаурелин — золотой плод. Йаванна сорвала их, и Деревья умерли окончательно; их безжизненные стволы до сих пор стоят в Валиноре скорбными памятниками былой славы. Цветок же и плод, благословленные Манве, Йаванна отдала Ауле. Ауле со своими помощниками смастерил для них сосуды, позволявшие удерживать их внутри и пропускать наружу свет. Это я услышал в Нарсилион — Песни о Солнце и Луне. Уже гораздо позже. Сосуды эти Валар передали Варде, чтобы она сотворила из них небесные светила, что расположатся намного ближе к Арде и будут затмевать древние звезды. Варда наделила их силой передвигаться в ближних областях Ильмена и отправила их мчаться по установленным маршрутам над центральным поясом Земель — с Запада на Восток и обратно. Все это Валар проделали, помня о лежащей над землями Арды тьме; они решили осветить Средиземье и с помощью света помешать Мелькору творить свои темные дела. Не забывали они и об Авари, оставшихся у вод своего пробуждения, и не хотели совсем уж оставлять нолдоров на произвол судьбы; к тому же, Манве знал и о том, что близится час появления людей.

Валар усилили защиту своих земель, подняв вершины гор Пелори на еще большую, ужасающую высоту и на востоке, и на севере, и на юге. Внешние склоны гор они сделали темными и гладкими, без единого уступа и трещинки, у подножья их разверзлись глубокие пропасти, а их вершины были коронованы белым льдом. В горах была поставлена бдительная стража, и ни одной тропы не вело через них на другую сторону, если не считать ущелья Калакирья. Его Валар перекрывать не стали, поскольку в Валиноре все еще обитали преданные им Эльдар, а в Тирионе, высившемся на зеленом холме в глубине этой расщелины, Финарфин по-прежнему правил остатками народа Нолдор. Ибо все эльфы, не исключая Ваньяр и их повелителя Ингве, время от времени должны были дышать воздухом, что несли морские ветры с их родины; к тому же, Валар не желали окончательно отрезать Телери от остальных. Тем не менее, в Калакирье были возведены мощные оборонительные башни и сторожевые посты, а на выходе из ущелья, на равнинах перед городом Вальмар, встало лагерем войско. Таким образом, ни птица, ни зверь, ни эльф, ни человек, ни любое другое живое существо не могли проникнуть сквозь это мощное заграждение со стороны Средиземья. В то же самое время, которые в песнях называют Нуртале Валинорева — Сокрытие Валинора, появились Зачарованные острова, и моря вокруг них наполнились сбивающими с толку чарами и тенями. Острова эти раскинулись на поверхности Сумрачных морей сетью, протянувшейся с севера на юг и отгораживавшей собой Тол Эрессеа, Одинокий остров, не позволяя плывущим на запад достигнуть его. Меж Зачарованными островами не мог бы пройти никакой корабль, ибо в угрожающем шуме волн его поджидали, коварно прикрытые морскими туманами, острые черные скалы. Колдовские же сумерки заставляли мореходов чувствовать невероятное утомление и отвращение к морю; но даже если кому-то удавалось ступить на берега этих островов, они тут же оказывались под воздействием чар и засыпали, чтобы не проснуться до самого Дагор Дагората. Отныне, как и пообещалось нолдорам в Арамане, Благословенное Царство было закрыто для них, и ни один из отправлявшихся в последующие годы на Запад посланцев не достиг Валинора — за исключением лишь одного, чье мореходное мастерство будет воспето во многих песнях.

Феанор и его сыновья первыми из Изгнанников ступили на берега Средиземья, высадившись близ пустынной местности как на них напали.

Орки... Мудрецы эльфов полагают, что изначальные эльфы — Квенди, попавшие в крепость Мелькора в Утумно, были сломлены, брошены в темницы и либо подкуплены, либо порабощены долгим и жестоким воздействием темных искусств. Именно таким образом Мелькор вывел зловещую расу орков, словно из зависти или в насмешку над эльфами, чьими лютыми врагами они стали впоследствии. Орки жили и размножались точно также, как все Дети Илуватара, ибо сам Мелькор, как утверждают мудрецы, не мог создавать ни жизни, ни даже ее подобия (интересно, как они объяснят Балрогов и Урулоки?). И глубоко в своих сердцах орки ненавидели своего Господина, и служили ему лишь из страха, ведь это по его вине они стали такими ничтожными. Именно сие деяние считается одним из злейших свершений Мелькора, наиболее ненавистным Илуватару.