Тёмный Империум - [8]

Тот уже шел прямо на них, шаги его отрясали землю. В одной клешневидной руке дредноут сжимал булаву, размерами превосходящую человека; вторая рука был заменена спаренной лазпушкой, целящейся куда-то поверх голов десантников. Корпу не было нужды оглядываться, чтобы узнать, во что целится враг. Перед Корпом лежал полумертвый десантник Хаоса, полностью обезумевший и покрытый корой расплавленного металла, когда-то бывшего его броней. Он попал под выстрел улетающего боевого корабля "Громовой ястреб".

Отбрасывая в сторону очередного мертвеца, Корп поднял оружие и повысил мощность силового кулака до максимума. Переполненный энергией, кулак начал ритмично вспыхивать. Броня апотекария затряслась, зубы его бешено заклацали, от энергии оружия начали вибрировать сами кости. Корпу казалось, что его голова сейчас взорвется.

Неожиданно полумертвый предатель поднялся на ноги и встал между дредноутом и апотекарием. Очередь из болтера прочертила линию по груди Корпа, заставив его отступить на несколько шагов, но керамит выдержал. Апотекарий бросился вперед и ударил противника силовым кулаком в грудь.

Если не считать сильного запаха озона и ошметков плоти и брони, разлетевшихся вокруг, можно было бы подумать, что предателя никогда и не существовало. На мгновение кулак замолк. Корп боялся, что он разрядился, что план провалился в результате глупых действий апотекария. Потом кулак снова загудел. Корп улыбнулся, и бросился к ноге дредноута.

Лазерный луч пронзил пространство перед носом летящего "ястреба", разминувшись с кораблем на какой-то дюйм. Машина затряслась, когда волна раскаленного воздуха ударила в нее. Пытаясь удержать корабль, Салв прочитал короткую молитву Богу-Машине.

— Что бы ты ни собирался сделать с этой проклятой штукой, апотекарий, — пробурчал Салв, — сделай это быстрее.

Дредноут вновь прицелился. Корп знал, что во второй раз он не промахнется. Потрясая силовым кулаком, гудение которого человеческое ухо уже не могло услышать, апотекарий проскользнул между лианами проводов, свисающих с дредноута, и бросился к коленному механизму. Синие огоньки бегали по поверхности кулака.

На секунду Корп застыл, оглядев поле боя. Оррис кричал от боли, а снаряды болтеров окруживших его предателей рвали броню и тело. Опустившись на одно колено, апотекарий начал отсоединять кулак.

Оррис с развороченной грудью упал. Еще один сын Императора, за которого следует отомстить. Таллиса нигде не было видно; быть может, он тоже погиб? Корп заметил ,что орудия "ястреба-4" умолкли. Неужели он последний живой Мстящий Сын, оставшийся на планете. Что ж, если так, то эти твари Хаоса запомнят его имя.

— Мстящие Сыны! — взревел он, бросившись на ближайшего врага. Цепной меч его был поднят, болтер изрыгал смерть.

Корп никогда не достиг своего врага. Силовой кулак взорвался, испарив нижнюю часть дредноута. Поврежденная машина упала на спину, лазпушка беспорядочно стреляла в небо. Ударная волна от взрыва смела Корпа и окружающих его предателей, словно рука игрока сметает фигурки солдатиков со стола после игры. В ушах звенело, и Корп на мгновение потерял сознание.

Очнувшись, апотекарий обнаружил, что лежит на спине среди обломков дредноута, а в небесах над ним исчезает след "Громового Ястреба", покинувшего планету.

Его ярость, его Мстительное Сердце, медленно остывало. Он ощущал странное спокойствие, порожденное чувством исполненного долга. Апотекарий попытался пошевелиться, но не смог. При взрыве силового кулака он что-то себе сломал. Может он умирает? Он подумал о сержанте Перее.

— Человек рождается в одиночестве, — прошептал Корп. Серый туман заволок его взор. Он знал, что должен закончить обряд Последнего помазания, но усталость навалилась на него. Серый туман окружал его.

— Апотекарий!

Голос, который он слышал раньше, когда шел по земле Антиллиса. Тогда он подумал, что это эхо, отраженное варпом. Теперь голос прозвучал очень чисто и очень близко. Голос не принадлежал никому из второй роты. Голос был неприятен.

Корп попытался повернуть голову, открыть глаза и посмотреть на того, кому принадлежал голос. Но голова не поворачивалась, глаза не открывались.

Серый туман уступил место темноте.

— Апотекарий?

Удивленный, Корп открыл глаза. Вместо неба Антиллиса он увидел потолок и стены, крайне похожие на стены Апотекариона. Если бы не отвратительные и ужасные образцы, стоящие на полках вдоль стены. Измененные органы, деформированные головы, изуродованные тела, в них не было ничего человеческого, все было отмечено варпом. В тенях, которые отбрасывали предметы, Корпу почудилось движение. Скосив глаза, Корп понял ,что не ошибся. Фигура, словно состоявшая из одних клешней и манипуляторов, выступила из-за громадной колбы, где в жидкости плавало громадное тело.

— Апотекарий!

Голос звучал удовлетворенно. Корп попытался повернуть голову, пошевелиться, но не смог. Он был обнажен, броня и одежда сняты, а тело притянуто к столу цепями. Стол был наклонен так, что стоял почти вертикально.

— Конечно же, — сказал голос — вы желаете увидеть лицо вашего спасителя.

Фигура вступила в поле зрение Корпа. Роба из вулканизированной резины закрывала человека от шеи до пят. Одна рука, сжимавшая перчатки, выглядела нормально, другая же была странно изменена. В ней было слишком много суставов.