Темный ангел надежды - [6]

— Он… ну… пригласил меня на свидание.

— И ты упала в его объятия?

Он говорил нарочито равнодушно, что заставило ее поморщиться.

— Нет, — сказала Элли поспешно. — Он мне не нравился, но… — она вздохнула, — Маркус был очень настойчив и… он может быть довольно обаятельным, хочешь — верь, хочешь — нет.

— О, я верю, — жестко произнес Макс. — Помешанные на контроле парни готовы пойти на что угодно, если это им необходимо, чтобы получить то, что они хотят.

Элли глубоко вздохнула. Ей хотелось уже закончить эту исповедь. Она торопливо произнесла:

— Я сходила с ним на свидание. Но всего дважды.

Макс откинулся на стуле. По выражению его лица все было понятно, да и чему тут удивляться. Всего два свидания, и она уже беременна? Но потом он нахмурился:

— Он не из тех, кому нравится ответ «нет», не так ли?

Элли закусила губу. Об этом ей не хотелось разговаривать. Ни с кем. Ей не хотелось об этом даже вспоминать.

Возможно, страх и стыд при воспоминании о той ночи отразились на ее лице. Макс явно увидел достаточно, чтобы выругаться — негромко, но с чувством:

— Мерзавец! Черт побери, жаль, что мы позволили ему уйти невредимым. Если бы мы представляли…

Элли решительно покачала головой:

— Нет. Это бы только все ухудшило. В конце концов он все равно победит — как-нибудь. Он всегда побеждает.

— Не в этот раз.

Он произнес это словно обещание, но, увы, оно было не из тех, которые Элли могла позволить себе принять. Ради себя и своего ребенка. И ради самого Макса и его друзей. У каждого из них была карьера в медицинском мире. Удар может быть нанесен на любом из уровней.

— Я справлюсь, — заверила его Элли. — Уеду из страны. Сменю имя и начну заново — где-нибудь, где он нас никогда не найдет.

— Угу. — Его сомнение звучало как приговор.

— Что?

— Ты не должна позволить ему выиграть.

— Я не могу бороться. Я пыталась. Я даже угрожала ему, чтобы он оставил меня в покое, и что ты думаешь? Я потеряла работу. Он подстроил дело так, что я выглядела совершенно некомпетентной, и подал жалобу. Меня не стали слушать, и мне пришлось перевестись в гериатрическое отделение [3], но ему даже этого было мало.

Макс ничего не говорил, но внимательно слушал.

— Он всегда был поблизости. Готовый помочь, если я соглашусь. Извинения, обещания, угрозы. Цветы, звонки и бесконечные эсэмэски, и все это по отдельности выглядело абсолютно невинно. Он дожидался меня со смены, и я никогда не знала, появится он в шесть утра или в полночь. Сару, с которой мы тогда жили вместе, это выводило из себя, и я уехала из города. Нашла работу в Веллингтоне. Сара тоже уехала, через несколько недель. Сказала, что была напугана, потому что Маркус постоянно приходил и спрашивал, где я, а ей ведь было нужно еще заботиться о Джоше.

Макс кивнул:

— Я знаком с ним. Неплохой парень.

— А ты знаешь, что он ее племянник, а не сын?

— Она мне говорила. С ее сестрой ведь произошел несчастный случай несколько лет назад?

— Так и есть. И Сара была единственной из родственников, кто мог забрать его. Ему всего девять, поэтому я не виню ее, что она так испугалась. Хотя она считала меня виноватой в проблемах, которые возникли из-за Маркуса. По месяцам со мной не разговаривала.

— Почему вы не обратились в полицию?

— Кто бы стал слушать медсестру, которая пытается опорочить всеми уважаемого хирурга? Я уже познакомилась с его способностью влиять на людей, когда пыталась сохранить свою должность в операционной. У меня не было никаких доказательств — со стороны все это выглядело как романтические поступки, а его все считали просто очаровательным.

— Ты знала, что беременна, когда уезжала?

Элли отрицательно покачала головой:

— Мне это даже в голову не приходило: я принимала таблетки, чтобы избавиться от боли во время месячных, и они так хорошо работали, что временами я их совсем не замечала. Поняла только через несколько месяцев, когда было уже поздно что-то делать, даже если бы я… — Со вздохом она умолкла.

С каждой минутой становилось все хуже. Он наверняка решит, что она слабая, раз согласилась встретиться с Маркусом. И глупая — даже не подумала о возможности забеременеть. И не обратилась в полицию. А вдруг он еще и не одобряет аборты? Господи, помоги…

— Ты бы не хотела, чтобы такой мужчина был отцом твоего ребенка? — В голосе Макса звучало понимание, и Элли с облегчением вздохнула:

— Нет.

— Могло быть и хуже, — задумчиво произнес он. — Не так уж и плохо он выглядел.

Элли пораженно ахнула.

— Да и коэффициент интеллекта у него явно выше среднего.

Он что, смеется над ней? Кажется, она в нем жестоко ошиблась.

— Немного низковат, правда… — продолжил он и вгляделся в Элли, — но и ты не сказать чтобы великанша… — Он кивнул. — Наверное, это будет девочка — изящная и симпатичная, как мама. — Он снова ей улыбался. — Если бы он отправился в банк спермы, на бумаге он выглядел бы вполне впечатляюще, не правда ли? Бьюсь об заклад, все его нежелательные качества от воспитания, а не от природы.

Яркая вспышка страха и гнева, что он недооценивает тот кошмар, в котором она жила долгие месяцы, уступила место чему-то совсем иному. Чему-то прекрасному. Чему-то, что делало само собой разумеющимся, что она любит своего будущего ребенка и ей больше не нужно стыдиться, чувствовать вину или страх за будущее, которое она может ему дать.