Темнота в солнечный день - [99]
– Попробую, – сказала Юлька. – Понимаешь, она девочка домашняя, робкая, да еще эта история с Инной…
– Что за история?
– Инка – наша подруга, мы с ней за одной партой сидим. Она в июне познакомилась через кого-то со взрослыми парнями вроде вас и пошла к ним на вечеринку, когда пригласили. Из девочек она там была одна, а парней – четверо. Причем заметь – все не работяги, а студенты политеха. Инка – девочка начитанная и далеко не дура, но разговоры там иногда шли такие, что она и половины не понимала. Сама рассказывала: сидела и радовалась втихомолку, что познакомилась с такими культурными ребятами: стихи читали, о разных научных проблемах спорили. Ага… Когда они немного подбухали, начали приставать, чтобы Инка с ними занялась групповым сексом. И ведь не так уж и набухались, вполне были в разуме. Это у них философия такая оказалась: весь просвещенный и цивилизованный Запад давным-давно занимается групповым сексом, значит, и мы не должны отставать. Очень подробно это Инке изложили, с умными учеными словами… Объяснять стали, чему именно научат…
– И чем кончилось? – с любопытством спросил Митя.
– Обломом, – фыркнула Юлька. – Инка – девочка решительная и резкая, когда надо, это не Женечка-тихоня… Схватила какой-то графин, встала у окна и спокойненько так сказала: сейчас разобьет окно и будет орать на всю улицу, что ее насилуют. А этаж был второй, улица людная, времени всего-то пятый час дня… И разбила бы, будь уверен. Ну, философы струхнули и дали ей спокойно уйти. Только на прощанье обругали по-своему: отсталой, дунькой деревенской, всякими такими словечками. А Инка за словом в карман не лезет, и язычок у нее острый. Она им, когда уже открыла дверь, сказала примерно так: на этом вашем цивилизованном Западе, давно известно, и мужики друг друга в попу понужают. Вот вы сначала эти просвещенные традиции освойте, друг на друге потренируйтесь, а потом к девочкам с групповым сексом лезьте. Рассказала нам потом – вот Женька теперь и боится взрослых вечеринок панически. Ну, я ее попробую убедить, что и приличные компании есть…
– Да уж попробуй, – сказал Митя. – Сенька рад будет.
– Приличные-то приличные… – каким-то загадочным тоном сказала Юлька. – Вот только занавесок у вас там три. Значит, и кроватей три? Вы туда девочек водите, да? Нет, я не сомневаюсь, что по согласию. Но водите? Молчишь? – Юлька засмеялась. – «Адъютанта его превосходительства» помнишь? «Пал Андреич, вы шпион?» – «Видишь ли, Юра…»
– Ну ладно, – сказал Митя. – Водим. Не извращение же, в конце концов. И люди мы взрослые. И девочки совершеннолетние, и никто их не принуждает. – Он решил согласно правилам честной мушкетерской дуэли ответить ударом на удар. – Я ж тебя не спрашиваю, как получилось, что ты довольно умело целоваться научилась…
– А я могу рассказать, если хочешь, – спокойно сказала Юлька. – Ничего тут стыдного нет. Весной, в последней четверти, я с одним мальчиком задружилась. Из десятого. Месяца полтора дружили. Мне даже завидовали некоторые, а одна его одноклассница из ревности даже мое пальто в раздевалке мелом сплошь исчертила. Я потом в школе полтора часа торчала, мел счищала, но все равно пришлось пальто в химчистку отдавать. Вот… Видный такой был мальчик, в футбол за школьную команду играл, читал много, мне стихи читал. Полтора месяца все шло отлично, а потом… – Ее голос зазвучал грустно. – Он мне стал под юбку лезть. В самом прямом смысле. При каждом удобном случае, со страшной силой… И чуть ли не открытым текстом стал твердить, чтобы я с ним спала. Иначе бросит. Не думай, я в него не влюбилась, – торопливо добавила Юлька. – Просто он мне очень нравился. Но все равно, я была не готова… я и сейчас не готова. Так ему и сказала. Он не сразу отстал, где-то через недельку, когда понял, что я не уступлю. Но отстал. Да еще на прощанье мне пару гнусностей сказал. Не матом, но лучше бы матом….
– Это как?
– Ну, понимаешь… Повторять не хочется. Примерно так: таких, как я, дешевок, в школе три этажа. Хоть я из себя и строю принцессу, а все равно в конце концов дам какому-нибудь блатарю в подвале после бутылки портвейна…
– Сучонок… – покрутил головой Митя. – Это он от обиды, ты разве не поняла?
– Да поняла… И все равно неприятный осадок остался. Ты не думай, все давно забылось и не колышет. – Она помолчала и с некоторой тревогой спросила: – Митя, я в твоих глазах не сильно упала?
– Да чепуха, Юлька, – искренне сказал Митя. – Даже приподнялась чуточку: оказалась умницей и не стала на эту дешевую приманку ловиться: «Или дай, или брошу». А ведь некоторые дуры ловятся…
– Значит, ты ко всему этому спокойно отнесся?
– Ну а как же иначе? – пожал плечами Митя. – Юль, мы с тобой не вчера на свет вылупились. У каждого было прошлое, ошибки какие-то… Да они у всякого, если покопаться.
– Спасибо, ты хороший, – сказала Юлька, чуть теснее прижавшись к нему. – Я тоже понимаю: у тебя прошлое, да ты и постарше. Так что не думай, я к этим вашим занавесочкам спокойно отношусь. Взрослая жизнь, что скажешь… Митя…
– Да?
– А вот такой нескромный вопрос: почему ты мне ни разу стихов не читал? Не обязательно тех, что сам пишешь, вообще…
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.
Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
Откройте для себя другого Бушкова! Александр Бушков – признанный мастер российской литературы. Он умеет говорить о любви так, как о ней говорят только по-настоящему сильные и волевые мужчины. Когда искренность чувств – предельная. Слова признания – пронзительны. А поступки – красивы и благородны. Ольга поначалу не хотела садиться в его машину. Смотрела на симпатичного улыбающегося водителя с подозрением. Жизнь такая пошла, верить никому нельзя. Потом много раз вспоминала это мгновение. Ее судьба сложилась бы совсем иначе, останься она стоять на тротуаре и ждать такси… Невообразимая круговерть событий и эмоций! Его робкие, осторожные прикосновения.