Темнота в солнечный день - [41]
– Ну, спасибо, тарищ старшина, – сказал Митя искренне.
– Не ради тебя, лоботряса, а для ради бесперебойной работы Министерства связи. Попадешься на чем-нибудь, все равно штрафану.
– Да знаю… За мной пузырь, а? Это я не взятку…
– Попробовал бы кто мне при исполнении взятку сунуть, я бы его личностью по асфальту повозил… А тут, точно, не взятка. Только возьми хорошей водовки, а не тех чернил, что вы по малолетству глотаете. Где живу, знаешь, меня не будет, жене сдашь или Ксюшке, я им скажу… – Он немного посмурнел лицом. – Вот и, кстати, о Ксюшке. Добрые люди сказали, тебя позавчера с ней возле пельменной видели и что-то ты ей с улыбочками-прибауточками на уши вешал… Было дело?
– Ну, деревня! – с досадой сказал Митя. – На одном конце пернешь, на другом ворчат… Было дело. Только я без всякой задней мысли. Просто тормознул язык почесать, гадом буду. Женщин у нас и так хватает, на фига к школьницам вязаться…
– Женщин… – фыркнул Талашко. – У вас, сопляков, пока что не женщины, а честные давалки, такие же мокрохвостые, как вы. А настоящей живой женщины ты еще в руках не держал… Короче, смотри у меня. Еще раз тебя возле Ксюшки увидят, по горотделу бегать не буду. Подловлю в тихом месте и настучу по организму качественно. – Он ухмыльнулся в усы. – Ты ж потом не побежишь жалобу катать на милицейский произвол? Нормальному пацану в падлу…
– Не побегу, – мрачно согласился Митя.
– Вот… В общем, Ксюшку обходи стороной. А то я одного тут уже воспитал. Он не из ваших, так что вы еще не слышали… Ну, я поехал. На штрафплощадку позвоню. Будь!
Он взгромоздился на желто-синий мотоцикл, завел мотор и бодро затарахтел в сторону областной ГАИ. Вслед заботливому папаше Митя смотрел с легкой усмешечкой: ох, не там искал Дракон Дорожный, не там… С красоточкой Ксюшкой Талашко Митя и в самом деле просто почесал язык без всяких задних мыслей – чересчур чревато было бы лезть с такими к единственной и любимой доченьке Дракона Дорожного, которой скоро предстояло пойти в десятый: действительно, может нехило настучать по организму, а потом ловить на дороге за любую мелочь. Другое дело, что, по точным данным разведки, Ксюшку Талашко уже два раза видели на заднем сиденье желтого «ИЖ-Спорта», которым рулил какой-то хмырь несколькими годами их всех постарше. По оценкам, рожа у хмыря была наглая до невозможности – так что, если такой Ксюшку всерьез фантазирует, у них там до всякого дойти могло. Ну конечно, никто из них к числу тех самых «добрых душ» не относился, так что не стал бы ябедничать Дракону насчет отличницы, комсомолки, спортсменки, целеустремленно идущей на золотую медаль, но, похоже, удачно совмещавшей учебу и личную жизнь, в противоположность иным зубрилкам…
Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Через часок будет с бронепроводом. Сторож на штрафплощадке – тот еще экземпляр, с каждого, кто, показав квитанцию на оплаченный штраф с пометкой дежурного ГАИ, забрал двухколесного друга, тряс полтинник в свой карман, и ему давали, чтобы не портить отношений. А за бронепровод, пожалуй, и на пузырь сдерет – ну, дело того стоит, смешная плата за возможность уже через часок вновь помчать с ветерком…
Придя в самое хорошее состояние духа, Митя повесил шлем на руль, включил нейтралку и покатил мотоцикл – до ГАИ было рукой подать.
Как и планировалось, Митя билеты не покупал на последний ряд и в темном зале не позволил себе никаких вольностей, даже самых мелких, чтобы не спугнуть раньше времени. Вдобавок Юлька, в отличие от него, «Генералов песчаных карьеров» смотрела первый раз, а потому таращилась прямо-таки завороженно, не видя ни его, ни парочку впереди них, которая как раз вовсю следовала старой поговорке: «Темнота – друг молодежи».
– Ты что насупилась? – спросил Митя, когда они вышли на улицу.
– Девушку жалко.
– Ну да, конечно. Только ведь успела перед смертью разок романтической мужской любви попробовать…
– Ну, Мить, ты пошляк…
– А я-то при чем? Сама только что видела в цвете и на широком экране, как чувак ее раздевал лирически…
– Все равно пошляк. У них была такая красивая любовь…
Митя, чтобы избежать дальнейших обвинений в пошлости, не стал с Юлечкой делиться кое-какими соображениями, в свое время высказанными их кодлой после того, как первый раз посмотрели «Генералов». Были сильные подозрения, что настоящие бразильские беспризорнички, уголовнички юные, в жизни далеко не так душевно, как в кино, обошлись бы с попавшей к ним красивой девочкой. Тем более что и в кино были прямые упоминания открытым текстом про то, что девочек положено пускать по кругу. Черт его знает. Мог и в жизни объявиться такой вот благородный Педро. Как говорилось в другом фильме, уже советском, в Бразилии много всяких Педров. Имелись сильные подозрения и по другому поводу. Очень уж чистыми киношные беспризорники выглядели, очень уж аккуратно подстриженными. Никто из них беспризорников в жизни не видел, но вряд ли они при их образе жизни фроляют такими уж чистенькими…
Было вовсе не холодно, но Юлька зябко поежилась:
– Как они там живут – ужас… У нас такого не бывает…
– Да уж, – поддакнул Митя искренне.
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
В искромётной и увлекательной форме автор рассказывает своему читателю историю того, как он стал военным. Упорная дорога к поступлению в училище. Нелёгкие, но по своему, запоминающиеся годы обучение в ТВОКУ. Экзамены, ставшие отдельной вехой в жизни автора. Служба в ГСВГ уже полноценным офицером. На каждой странице очередной рассказ из жизни Искандара, очередное повествование о солдатской смекалке, жизнеутверждающем настрое и офицерских подвигах, которые военные, как известно, способны совершать даже в мирное время в тылу, ибо иначе нельзя.
Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.
Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Откройте для себя другого Бушкова! Александр Бушков – признанный мастер российской литературы. Он умеет говорить о любви так, как о ней говорят только по-настоящему сильные и волевые мужчины. Когда искренность чувств – предельная. Слова признания – пронзительны. А поступки – красивы и благородны. Ольга поначалу не хотела садиться в его машину. Смотрела на симпатичного улыбающегося водителя с подозрением. Жизнь такая пошла, верить никому нельзя. Потом много раз вспоминала это мгновение. Ее судьба сложилась бы совсем иначе, останься она стоять на тротуаре и ждать такси… Невообразимая круговерть событий и эмоций! Его робкие, осторожные прикосновения.