Темнота в солнечный день - [40]
Ради въедливой точности можно уточнить, что подобное знание хитрых аюканских дорожек облегчало жизнь не одним почтарям, а всем аюканским рокерам вообще. За примерами далеко ходить не нужно – на Геологической, во дворе двухэтажного дощатого дома, есть в конце вымощенный досками проходик; если смотрит со стороны человек несведущий, не знает, куда он ведет. А вот многим рокерам давно известно: если на первой скорости метров тридцать пропетлять, выскочишь на широкую улицу в неожиданном месте. А потому проход, достаточно широкий для того, чтобы по нему прошел мотоцикл, с незапамятных времен используется, если нужно оторваться от севших на хвост гаишников. Слишком им далеко объезжать кругом. Правда, и аюканские гаишники все подобные местечки отлично знают, оттого и стараются не пустить туда рокера, за которым гонятся. Состязание умов, короче говоря…
Митя управился быстро, а потому уже через час с опустевшей сумкой подкатил за сигаретами к магазину. Снимая на ходу шлем, поднялся на высокое крыльцо. В очереди пришлось торчать минут пять. Кроме сигарет, там торговали еще и соками в разлив, так что приходилось ждать.
Спустившись с крыльца, он ничего плохого не заподозрил. И только подойдя вплотную, разглядел. Не сдержав отрицательных эмоций, прокомментировал увиденное громко и насквозь матерью.
Черный, с винтовой нарезкой хвостик свечи зажигания оказался на всеобщем обозрении, торчал нелепо и жалко, выглядел еще неприличнее, чем голая женщина средь бела дня на центральной улице. Какая-то сука сперла бронепровод, явно для собственных надобностей. Вывинтить его из магнето – плевое дело, а сдернуть эбонитовый колпачок со свечи – и вовсе секунда. Деталька простая, как две копейки, но в мотоциклетном движке одна из важнейших. В «Спорттоварах» днем с огнем не найдешь, ввиду копеечной стоимости под уголовную статью «Мелкая кража» если и подпадает, то возиться с этим никто не будет. Особых примет бронепровод не имеет, как куча подобных мелких деталюшек, важных и незначительных, не пронумерован. Ищи ветра в поле. Застань Митя стервеца на месте, непременно дал бы в торец, но теперь где ж его искать? Шагает себе восвояси с бронепроводом в кармане…
Не было печали… Рядом остановилась дебелая тетка с хозяйственной сумкой и с ходу стала разоряться насчет напрочь испорченной современной молодежи, нецензурно выражающейся средь бела дня, старших не уважающей, патлы отрастившей да вдобавок нацепившей срамные юбки до пупа – вот уж что к Мите никак не относилось. Мрачно глядя на активную общественницу, Митя отнюдь не вполголоса ее послал туда, куда она явно не собиралась. Окинув его опытным взглядом скандалистки из длинной очереди, тетка быстренько поняла, что с критикуемого там и слезешь, где сядешь. И удалилась безусловно не по указанному адресу, но все же с глаз долой, ворча что-то насчет милиции, которую не грех бы вызвать.
– Доцент, ты чего это в общественном месте матом разговариваешь? – спросили сзади отнюдь не сурово, а где-то даже и весело.
Митя раздраженно обернулся, уже узнав голос. Ну конечно, там стоял возле служебного мотоцикла старшина Талашко – обветренная усатая будка, косая сажень в плечах, белые ремни поверх формы, белый шлем с выпуклым гербом Советского Союза. Старый знакомый всех аюканских рокеров по прозвищу Дракон Дорожный, или просто Дракон (с Карпухой было проще, а вот какое прозвище придумать от фамилии Дракона, никто пока не догадался).
Нужно сказать, что аюканские рокеры старшину, в принципе, уважали, считая не врагом, а достойным противником. Будучи изрядно умудрен житейско-служебным опытом, на жизнь он смотрел правильно: прекрасно понимал, что абсолютно все нарушения под корень извести невозможно, – раньше умом сдвинешься. А потому прощал мелкие, вроде езды без шлема, но за те, что посерьезнее будут, карал нещадно.
– Да вот… – сказал Митя, взглядом показав на оголившуюся свечу.
Самое скверное в случившемся было то, что мотоцикл теперь придется переть своим ходом сначала до Главпочтамта, а потом и домой – всего километра три. И остаток смены провести в пехоте. А потом самое малое пару дней искать бронепривод по кентам и знакомым – все это время опять-таки работая пешком. Мотоцикл на нейтралке толкать – не тяжий труд, но очень уж неудобно его вести за рога, скособочась… Кто попадал – тот поймет.
Талашко присмотрелся, покивал понятливо:
– Попятили?
– Нет, сам погулять пошел… Облезешь теперь искать…
– Это точно. Дней несколько пешочком походишь.
– Так ведь работать… – угрюмо сказал Митя.
– Вот за работу я вашу банду чуточку и уважаю и стараюсь лишний раз не щемить, – серьезно ответил Талашко. – Мороз не мороз, ливень не ливень, а вы всегда на маршруте. Не для забавы рассекаете, а для пользы населения… По себе знаю, сколько раз вы мне телеграммы в любую погоду таскали… Кто стебется в дождь и грязь…
– Наша доблестная связь, – мрачно закончил Митя.
– Вот… Ради твоей работы и выручаю. Кати белоруса, землячка моего, до нас и ставь возле крыльца, уж от нас-то никуда не денется. Я как раз смену сдавать, скажу дежурному; мотоцикл там по делу. А потом давай на штрафплощадку. Ты к ней дорогу знаешь, как к себе домой… Там в углу с зимы стоит «сто шестой». Мужичок, чей транспорт, сразу не забрал – как раз новый купил, а этот уже доходит. А в апреле на рыбалке утонул – полез рыбачить на лед, а тот уже подтаял, вот и ухнул… Жена забирать отказалась, говорит, не нужна ей эта рухлядь. Баба не бедная, винным магазинчиком на нефтебазе заведует, так что копейку не считает. С учета мы его сняли, а дальше сплошная морока: пока баба официальный отказ не напишет, пока все прокрутится, еще сто лет пройдет. Короче, сторожу я от дежурного звякну. Придешь, снимешь бронепровод.
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
В искромётной и увлекательной форме автор рассказывает своему читателю историю того, как он стал военным. Упорная дорога к поступлению в училище. Нелёгкие, но по своему, запоминающиеся годы обучение в ТВОКУ. Экзамены, ставшие отдельной вехой в жизни автора. Служба в ГСВГ уже полноценным офицером. На каждой странице очередной рассказ из жизни Искандара, очередное повествование о солдатской смекалке, жизнеутверждающем настрое и офицерских подвигах, которые военные, как известно, способны совершать даже в мирное время в тылу, ибо иначе нельзя.
Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.
Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Откройте для себя другого Бушкова! Александр Бушков – признанный мастер российской литературы. Он умеет говорить о любви так, как о ней говорят только по-настоящему сильные и волевые мужчины. Когда искренность чувств – предельная. Слова признания – пронзительны. А поступки – красивы и благородны. Ольга поначалу не хотела садиться в его машину. Смотрела на симпатичного улыбающегося водителя с подозрением. Жизнь такая пошла, верить никому нельзя. Потом много раз вспоминала это мгновение. Ее судьба сложилась бы совсем иначе, останься она стоять на тротуаре и ждать такси… Невообразимая круговерть событий и эмоций! Его робкие, осторожные прикосновения.