Темное золото - [9]

Александрия попыталась вырваться, пробуя убежать, хотя она знала, что совершенно беспомощна в этой хватке. Он пригнулся к ее шее, и его горячее и зловонное дыхание коснулось ее кожи.

— Не делайте этого. О, Господи, не делайте, — шептала Александрия, но голос не слушался ее. Если бы он отпустил ее, она бы упала. Колени Алекс подогнулись, но он крепко держал ее, а потом нагнулся еще ниже.

— Ваш Бог оставил Вас, — прошептал он. И зубы глубоко вонзились в ее горло. Боль была столь интенсивна, что все вокруг почернело. Он обнял ее руками и наслаждался, давясь богатой кровью. Она была маленькой и хрупкой, и он почти задушил ее в объятиях, пока пил. Она ощущала клыки в своем теле. Ее тело стало слабым и вялым; сердце захлебывалось и трудилось, но он продолжал иссушать ее. Руки безвольно упали. Но даже тогда она говорила себе, что надо выжить, надо бороться за Джоша. Черные точки закружились в причудливом танце перед ее глазами, и она беспомощно обмякла в жилистых руках вампира.

Он поднял свою голову, кровь текла со рта.

— А сейчас Вы должны выпить. — Его зубы щелкнули, вскрывая собственное запястье. Он прижал руку к ее губам, наблюдая, как его кровь закапала в ее рот.

Александрия чувствовала в себе еще достаточно сил, чтобы попытаться избежать глотка зараженной крови. Она пробовала отвернуть голову, чтобы закрыть рот, но вампир легко держал ее и вливал ядовитый напиток в ее губы. Его руки гладили ее горло, пока она конвульсивно не глотнула. Но он не заменил большей части того, что взял, сознательно оставляя ее слабой. Он хотел, чтобы она более спокойно отнеслась к его планам.

Поль Уохенстрия опустил свою жертву рядом с ее братом и поднял свое торжествующе мрачное лицо к безлунной ночи. Он нашел ее. Ее кровь была горяча и сладка, а молодое тело — гибким. Она сможет вернуть ему эмоции, он снова сможет чувствовать. Он кричал о своем триумфе небесам, грозя кулаком Богу.

Да, он потерял когда-то душу, но разве это имело хоть какое-то значение теперь? Он нашел единственную, ту, что сможет вернуть ему душу.

Ее слабые инстинктивные движения вернули его внимание. Александрия ползала в сторону Джошуа с намерением его защитить. Вампир ревниво зарычал. Многие хотели ее, но она была только его. Он не собирался ни с кем ее делить. С того момента как произойдет превращение она станет зависимой от него, она придет к нему по собственной воле, а уж после он распорядится этим отродьем. Он нагнулся вниз, поймал мальчика, и оттянул его далеко от нее.

Александрия сумела приподняться, попытка была на грани возможного, но она смогла. Она безошибочно знала, где Джош. Алекс знала, что никогда не позволила бы ему разделить ее судьбу. Если это смертоносное существо могло сделать их подобно ему, то смерть была лучшей альтернативой.

Она резко проползла вперед, вытянула руки, чтобы притянуть Джошуа ближе к себе, и что есть силы, перекинула их в пропасть. Ветер ударил их, а соленые брызги жалили. Волны высоко поднимались, провожая их к водяным могилам, разбиваясь подобно грому о зубчатые скалы берега.

Когти поймали ее, крылья бились неистово и горячо, а зловонное дыхание оповестило о прибытии врага. Александрия вскрикнула, когда когти глубоко вонзились в нее. Существо относило их далеко от спасения. Она не могла заставить себя, отпустить Джошуа. Возможно, была бы возможность, мгновение, когда захвативший их в плен не наблюдал — это был шанс помочь спастись Джошу. Она зарылась лицом в его белокурые локоны и сомкнула глаза, шепнув, как сожалела, что не была достаточно сильной, не позволила ему принять милосердие смерти, пока она все еще оставалась жива. Слезы жгли ее горло, и она чувствовала себя зараженной злом, знала, что теперь он жил внутри нее, навсегда связав их вместе.

Место, куда он принес их, было темным и сырым. Пещера врезалась глубоко в утес, окруженная со всех сторон водой. Не было никакого пути к бегству. Он с высокомерным видом сбросил их измученные тела на мокрый песок и начал беспокойно мерить пещеру шагами, пытаясь справиться со своим гневом на ее самоволие.

— Ты больше не выкинешь ничего такого. Иначе ребенок будет так страдать, что тебе даже в страшном сне не могло бы привидеться. Я ясно выразился? — потребовал он, возвышаясь над ней.

Александрия пробовала приподняться. Она чувствовала себя разбитой и ослабла от потери крови.

— Где мы?

— В моей берлоге. Охотник не в состоянии отследить меня, когда меня окружает вода. Его мысли смешиваются с морем. — Поль Уохенстрия резко рассмеялся.

— Он убил много таких, как я. Но меня найти не сможет.

Она оглянулась осторожно вокруг. Везде, насколько простирался ее взор, расстилалось море, поверхность которого покрывали большие резкие волны. Внизу обрисовались утесы, бесполезные, гладкие, крутые и огромные. Он поместил их сюда, как будто в тюрьму. Все здесь пронизывал ледяной холод. Ее трясло. Темнота сгущалась. Она пробовала прикрыть тело Джошуа собой, чтобы хоть как-то защитить его.

Морской прилив отхлынул, и песок и галечник из пещеры были смыты волной в соленую воду.

— Нам нельзя оставаться здесь. Прилив вернется, и мы утонем. — Говорить было сложно. Она положила голову Джошуа себе на колени и качала ее как в люльке. Он, казалось, забыл о том, что произошло с ним, Алекс была этому рада.