Темная завеса - [5]

Мой разгорячившийся собеседник шумно вздохнул и сделал паузу, как бы ожидая от меня слов сочувствия. Таковых не последовало, и он продолжал:

- Что поделаешь! Мы идем на это ради молодежи. Может быть, вы это уже сами заметили. А если помогаем превратиться в "фольксдойче" старому мошеннику, то лишь такому, кто, на свое счастье, притащился сюда с сыновьями или хотя бы с дочками. Ради них мы и со стариками возимся. Пренебрегать сегодня молодежью, даже если она палец о палец не хочет ударить ради нас, мы не имеем права, не так ее много у нас. Из Эрец-Исроэл она бежит, как от чумы... Вы, наверное, заметили, как сегодня расстроен господин Галински? А почему? Он утром информировал своих сотрудников о паршивых делах в Эрец-Исроэл, недавно вернулся оттуда. Можете себе представить, как его огорчило, что за полгода туда не вернулись из командировок, с учебы, из путешествий больше тридцати тысяч мерзавцев! Самое печальное - большинство молодых. Как же после этого мы можем не оставить здесь у себя и не поддержать молодого бугая или молодую кобылу, даже если нам хорошо известно, что жизнь в Израиле для них хуже горькой редьки.

Настало время принести читателям искренние извинения за то, что я вынужден иногда дословно приводить базарные речения и пошлые словеса моего развязанного собеседника. Но я, поймите, действительно вынужден пойти на это, дабы читатели могли воочию убедиться, насколько сионистский "покровитель молодежи" в душе презирает, третирует тех, чьи фальшивые документы он в интересах сионистских служб выдает местным властям за подлинные, чьи судьбы "великодушно" устраивает в Западном Берлине. Впрочем, извиниться мне следует за неприятный речевой колорит, присущий высказываниям и некоторых других, о ком говориться в моих записях.

- Но потеряны ли они для нас насовсем, навсегда? - возвращается сионистский филантроп к судьбе "облагодетельствованных" им молодых людей. - Надеемся, нет. Знаете, почему прежде всего? Благодаря пожилым родственникам. Те будут долбить молодому, что если хочешь кушать, то не противься общине, не восстанавливай ее против себя. И парень начинает понемногу понимать, что не за красивые глаза его признали и городские власти, и военная администрация англичан, французов и, самое главное, американцев. А уж если мы очень постараемся, то на молодых "фальшаков" посмотрят сквозь пальцы и в Шенебергской ратуше.

Человек со старомодным зонтиком испытующе поглядел на меня сбоку, словно хотел убедиться, какое впечатление на меня произвело небрежное упоминание резиденции сената Западного Берлина, и продолжал:

- А если парень все-таки отобьется от стада и поведет себя не как настоящий еврей, - в медоточивом голосе впервые зазвенел металл, - так это не понравится не только нам, но и, наверно, американской администрации - ведь подыскать ему гешефт мы сможем скорее всего в американском секторе. И уж как-нибудь с помощью американцев мы устроим, чтобы строптивого бугая вышвырнули не в Ган-Эйдем! - Мой собеседник имел в виду библейский рай - Эдемский сад.

- И уж, конечно, заставим убраться отсюда их папочек и мамочек. Мы же потратили на них средства. Вы можете сказать, что за какую-нибудь мамуню со вставленными зубами и лысого папуню с сотней болячек и прямой дорогой на биржу труда нет смысла выкладывать и пять марок. Но если такая парочка привозит вам первоклассный, как бы вам сказать... - мне показалось, что я услышу "товар", - ...первоклассный людской ресурс, то не переживайте, будьте любезны, из-за лишней тысячи марок! Пусть уже ими подавятся дряхлые беженцы из Эрец-Исроэл!

Не могу забыть, с какой гримасой отвращения и каким презрительным тоном произносились эти сентенции о ненужных сионизму старых и больных людях. Что ж, такова сионистская традиция. Еще в годы кровавого разгула гитлеровского антисемитизма, когда сионизм договаривался с нацистскими главарями о вывозе в Палестину нужного ему для выселения арабов "людского ресурса", прозвучало бесчеловечное заявление тогдашнего руководителя всемирной сионистской организации Хаима Вейцмана: "Из бездны трагедии я хочу спасти два миллиона молодежи. Старики должны исчезнуть. Они - пыль, экономическая и моральная пыль". И почти полвека спустя рядовой сионистский функционер из Западного Берлина говорит почти теми же словами, демонстрируя во всей ее неприглядности сионистскую мораль.

Рассуждения не расходятся с делами. В этом я убедился через несколько дней, узнав о трагической судьбе оказавшихся в Западном Берлине двух старух. Им за семьдесят - Циле Яковлевне Кигель и Марии Яковлевне Моисеевой. Больным, бездомным, полунищим, им указали на дверь и в правлении еврейской общины, и в сионистском комитете вспомоществования. Да еще фарисейски аргументировали:

- Не проявили еврейского национального патриотизма. Не сумели осознать идеалы сионизма, хотя пробыли в Израиле несколько месяцев.

Зато за несколько недель пребывания в Западном Берлине несчастные старухи с лихвой сумели осознать печальную истину: окажись они там в сопровождении нужного сионизму "людского ресурса", та же община и тот же комитет встретили бы их совсем по-иному.