Темная сторона луны - [7]

Может быть, но он ещё помнил времена, когда всё было по-другому, и, после одиннадцати тысяч лет, был слишком стар, чтобы менять привычный уклад жизни.

– Даже если и так, он наш кузен и …

– Оборотни-Охотники выступили против Аполлитов и Даймонов давным-давно. Они больше не считают тебя семьей, – высмеяла его она.

– Некоторые считают.

– Но не Контис, – не унималась Сатара. – Если бы считал, то никогда бы не посмел продать свою душу Артемиде и присоединится к Охотникам. Веками он выслеживал и убивал таких как ты. По мне - кастрируй ублюдка, и носи его достоинство как трофей.

Тратес съежился от её слов, так же, как и несколько других мужчин в комнате, некоторые из них инстинктивно прикрыли своё достоинство руками.

А Сатара ещё удивляется, что никто не хочет с ней встречаться…

– Не трогайте его, – приказал Страйкер Аполлиту, не сводя взгляда с сестры. – Я приеду после заката и сам проверю, так что лучше ему быть в целости.

Не успел ветеринар ответить, как Страйкер прервал разговор и вернул телефон на пояс.

– Не могу поверить, ты выказываешь милосердие к врагу. Ты, который перерезал глотку собственному сыну, чтобы задобрить Аполлими, – сказала Сатара, закатив глаза.

Следуя инстинкту, Страйкер потянулся и схватил сестру за горло, чтобы утихомирить.

– Хватит, – прорычал он, когда её глаза расширились.– Если не хочешь увидеть истинную природу моего милосердия, то начинай говорить со мной более уважительно. Мне всё равно кому ты служишь. Пусть Артемида поищет другую прислужницу. Ещё одно слово и ты замолчишь навеки. – Отбросив её от себя, он встал.

Когда он посмотрел на всех собравшихся Спати, немая тишина наполнила зал. Физически не старше двадцати семи лет, каждый из них был прекрасен как ангел… смерти.

И они подчинялись ему.

Игнорируя свою сестру, Страйкер обратился к своим подданным.

– Нам представилась уникальная возможность сотрудничать с людьми, чтобы уничтожить Тёмных Охотников в Сиэтле и пустить корни в их мире. Но не подумайте, что война закончилась. Как только Ашерон поймёт, сколько его людей пропало, он лично придёт сюда, чтобы выяснить, что же происходит.

Страйкер окинул Сатару злым взглядом.

– Ты готова драться с главным Тёмным Охотником?

– До последнего вздоха, – сказала она, потирая горло, а её глаза вспыхнули жаждой крови.

– Самоубийственная смелость никуда нас не приведёт. Аполлими защищает своего ублюдка. Он никогда не должен умереть от руки Даймона, – издевался её брат.

– Это должен сделать человек, – сказал Тратес, стоявший по правую сторону от него.

Страйкер кивнул.

- Если мы собираемся сделать это, то нужно всё тщательно спланировать и исполнить с точностью до мельчайших деталей. Убейте Ашерона, и остальные Тёмные Охотники станут легкой мишенью, – он оглядел комнату, его армия закивала, соглашаясь.

- Итак, кого убиваем следующим? – спросил Тратес.

Страйкер подумал о семи оставшихся Охотниках. Каждый из них при жизни был яростным воином. Они были нелегкой целью.

Но с помощью людей у них, в кои-то веки, было преимущество. Тёмные Охотники, как и Даймоны, не переносили дневной свет. Но их человеческие помощники могли. Более того, Охотники не чувствовали людей так, как Аполлита или Даймона. Человек мог легко проскользнуть незамеченным, и нанести неожиданный смертельный удар. Не говоря уже о маленькой клятве, которую приносили Тёмные Охотники – оберегать человеческую жизнь даже ценой своей собственной.

Эта клятва могла стать их погибелью.

– Предоставим людям выбор. Это их война. Сейчас мы обеспечим им поддержку, а если они проиграют, это станет их похоронами, а не нашими.

***

Припарковавшись у приюта для животных, Сьюзан знала, что особой надежды нет. Это могло быть просто пустой тратой времени.

Или это мог быть твой билет обратно.

– Заткнись, Поллиана [7], – обругала она себя, схватив сумочку. Девушка ненавидела ту толику оптимизма, что всё ещё жила в ней. Почему она никак не сдохнет?

Но нет же, в ней всегда жила надежда, даже если это было бессмысленно. И что с ней такое? Другим как-то удавалось смириться, так почему же у неё не получается?

Наверное, я проклята.

Тяжело вздыхая, она вышла из машины и направилась к входу. Сьюзан толкнула двери и вошла в ярко освещенную приемную.

Бойкий юноша-блондин стоял у стойки, где девушка раскладывала документы по папкам.

– Здравствуйте, – сказала девушка, смотря прямо на Сью. – Чем могу помочь?

– Кошки. Я ищу кошек.

Девушка странно на неё посмотрела. И Сьюзан её не винила. Ещё больше энтузиазма в голосе и придумать было нельзя. Она не была уверена, но, наверное, даже её губы скривились, произнося это. Невозможно было скрыть ту неприязнь, которую она испытывала к этим ужасным четвероногим, которые заставляли её чувствовать себя несчастной.

Девушка показала налево.

– Они там.

– Спасибо.

Сьюзан подошла к голубой двери, на которой была простая вывеска «Коты».

Она толкнула её, борясь с внезапным желанием убежать назад в машину. И это после того, как полчаса назад, ожидая подобной реакции, она приняла бенадрил [8].

– О, Боже, – сказала Сью, вытягивая из сумочки салфетки и пытаясь рассмотреть этих злобных тварей, чувствуя, как глаза становятся влажными.