Тёмная сторона - [65]

Мы стояли на балконе третьего яруса круглого высокого помещения, среди сотен летающих белых вспышек, а снизу в центре были монахи и большая статуя человека с разведенными в стороны руками. Именно из этой статуи и взлетали белые огоньки. Сердце храмовой цитадели. Ломать или обойти?

С соседней двери нашего балкона вышли три монаха без лат, но с дубинками, их мы просто скинули с балкона, чем заработали внимание белых огоньков. Так жить нельзя… Мы скрылись на лестничной площадке и начали спускаться. Бигл доказывал, что от центра к выходу есть два пути, чем и стоит воспользоваться. Мы спускались вниз, а я пытался понять, сколько времени прошло с момента нашего побега и что сейчас творится в городе? Шум-то поднял именно я, а соратники не в курсе. Надо было Бориса отправить, поработал бы почтовым голубем.

Первый ярус был плохим планом, лучше бы с башни прыгали. На первом этаже, помимо ярких огоньков, было с полсотни монахов, что до нас просто молились, а еще человек восемь рыцарей, что караулили нас. Я бы, может, и поборолся, но куда деть Мирию? И что делать с огнями?

– Это злобный демон! – услышал я знакомый голос Рона из глубины зала. – Убейте его! Братья, обратимся к Тиру, помолимся вместе!

Спасибо, любезный друг… Я немного завис. Рон первый встал на колени и сложил руки в молитве. А белые вспышки вокруг перестали мельтешить и начали садиться на молящихся. Они отстали от нас! Спасибо, Рон, я был не прав. Одной проблемой меньше. Я отпихнул жену обратно на лестничную площадку и перехватил косу покрепче. Бигл встал рядом.

– Отличная битва, Палач, – заговорил мастер-вор, глядя на наступающих бойцов. – Жаль, последняя.

– Не ссы. Если я выживу, то и тебя на ноги поставлю! – успокоил я его.

– Тогда давай выживай! – вскрикнул он и с ревом кинулся на лавку и, сменив направление, увел троих рыцарей за собой в сторону. Понеслась…

Бой начался предсказуемо с моей стороны. Метнув косу дважды, я сократил число нападавших и еще одного травмировал. Но он сам виноват, хотел косу забрать себе, в итоге его кинуло практически к моим ногам, а я уже добавил ему по дурной голове сапогом. Зато с остальными фокус уже не проходил, поэтому я применил самый популярный прием во всех видах единоборств – побежал. Пока противник выстраивался в струнку между скамьями, я старался не трогать молившихся монахов, так как они на данном этапе времени мне помогали. А затем падал и я, получив стрелу прямо над правой почкой. Ненавижу лучников!!! Ничего, и не с такими ранами выбирались. Поднявшись и развернувшись, я метнул косу в ближайшего воина. И о чудо! Коса не застряла в нем, а пробила гада насквозь, зацепив еще одного. Вторая стрела вошла мне в ногу. Ненавижу лучников!!! Или я это уже говорил? Вернув косу обратно, я кинул ее в подлого стрелка, но впервые промазал. Ножка, наверно, болит, мешает. Возвращение косы было самым эпохальным во всей моей практике. Коса понеслась не по прямой, а слетела вниз почти до пола, выправила лезвие перпендикулярно древку и разрубила моего последнего рыцаря. Но не бигловского. Клинок вырвался из моей левой груди, едва не зацепив сердце. Мазила, что ж так больно-то?!! Я дернулся вперед, выплескивая свою кровь на пол и соседнюю лавку, и развернулся, совмещая полет на пол с ударом косой. Удача, коса изогнулась и зацепила верхнюю треть черепа латника. В глазах потемнело. Вокруг мелькали яркие вспышки, их становилось все больше и больше, они уже стали бросаться на меня. Плохо все это. Я поднялся на негнущихся ногах и посмотрел на главный памятник Тиру. Он все так же выпускал белые пучки света из своей груди. Почему этого ужаса никто не видит? За что мне всё это?

Слегка подкинув косу, я развернул руку, перехватывая ее поудобнее, и, размахнувшись, вложил все свои силы, метнул косу в этот памятник. В тот же миг, как коса покинула мою руку, мне в ключицу вонзилась новая стрела, прошла через тело, пробила легкое и вышла под лопаткой. «Мимо», – подумал я и брякнулся на лавку. Без косы мои часы сочтены. Оружие смерти ворвалось в белую статую аккурат в центр груди. Весь храм вздрогнул, да так, что стрелок, натягивающий лук, перевалившись через перила, не удержался и сверзился вниз. Поделом ему.

Храм сотрясся еще раз. Все светлые огоньки замерли там, где находились, а статуя стала темнеть в районе своей раны. Я, кажется, даже крик услышал. Руки статуи дрогнули и, роняя крошки, согнулись, ухватившись за древко моего оружия, но не успели, тьма добралась до плеч, и обе руки отвалились, ломая мою косу почти под корень. Жаль, я с ней хотел дружить и дальше. Ко мне подскочила Мирия и стала что-то кричать, но мне было плохо слышно, она трогала мои раны, делая немного больнее, чем было до этого. Но все это было словно со стороны. Я скосил глаза в сторону движения и увидел тьму в маске. Маска ликовала, а Смерть поднеслась к статуе и вонзила свои темные тонкие пальчики прямо в рукотворный идол. Трещина разнеслась по всей статуе Тира и развалила ее пополам. Вверх метнулись сотни серых теней, еще больше темных. А вот белые пучки начали формировать некую сущность прямо над постаментом. Это нехорошо…