Темная симфония - [30]

— Ничего, синьорина, его просто не оказалось в его комнате. Ничего не было взято, одежда и личные вещи были на месте. Вчера вечером он подготовил все для сегодняшнего меню, и мы обсудили, что нам потребуется на кухне, чтобы утром я могла за этим отправить мальчишку. Около десяти мы выпили по бокалу вина, и он отправился к себе, как делал всегда. А этим утром он просто не появился, чтобы приготовить завтрак, в результате чего я отправила горничную проверить его. Его в комнате не было. Когда она мне сказала об этом, я сразу же направилась в его комнату сама. Я не заметила, чтобы что-то было не на своем месте.

— Кто-нибудь что-нибудь знает о нем? У него есть женщина?

— Нет, — вздох Хелены был громким, и Антониетта не смогла уменьшить громкость. Все казалось оглушительным, даже звук обуви на прекрасно отполированном полу. Это немного отвлекало. Она могла слышать жужжание насекомых, скрипы и стоны во всем доме. Вдали прозвучали зловещие раскаты грома, заморосил дождь.

— Неужели он мог просто так уйти? Он никогда не делал ничего подобного за все те годы, что провел с нами. Это его дом. Уверена, кто-нибудь знает, куда он мог направиться. Его друзья? Кто-нибудь за пределами палаццо.

— Я сожалею, синьорина, но Энрико никуда не ходил. Здешние люди были его семьей. Это был его дом. Он не посещал другие места, — настойчиво проговорила Хелена. — Я знаю, что это правда. Энрико часто рассказывал мне, что предпочитает палаццо. По ночам он иногда бродил по территории палаццо и рассматривал скульптуры. Он любил архитектуру и считал привилегией жить в таком месте.

— Территорию поместья обыскали? Ему могло стать плохо, и сейчас он может лежать где-нибудь раненный.

— Я должна была подумать об этом сразу же, синьорина, — сказала Хелена. — Я немедленно пошлю слуг обыскать территорию.

— Один из моих кузенов должен был подумать об этом, — поправила ее Антониетта. Иногда она интересовалась, о чем вообще думает ее семья. Что палаццо управляется само по себе? Даже дон Джованни не подумал том, чтобы осмотреть территорию поместья в поисках бедного Энрико. Она не могла представить, что ее повар ушел, оставив все свое имущество. — Grazie, Хелена, как только услышишь что-нибудь, пожалуйста, дай мне знать. Тем временем, у нас есть кто-нибудь, кто мог бы выручить нас на кухне? Я знаю, что ты и так очень занята и не хочу загружать еще сильнее. Жюстин может нанять временного повара, если нам не удастся найти помощника, который справится.

— Я попрошу заняться этим Альфредо, пока Энрико не вернется, — сказала Хелена. — Он неплохой повар и работал с Энрико в течение прошедших семи лет. Ему нравится эта работа, но с ним иногда трудно, поскольку он страдает головными болями и судорогами, что укладывает его в постель, но я уверена, он прекрасно справится до возвращения Энрико. Еще есть мой племянник, Эстебан. Помните, мы наняли его, чтобы он помогал на кухне в качестве помощника повара некоторое время назад? Он прекрасно справляется. На это время он может занять место Альфредо.

— Ты уверена, Хелена? Альфредо нужен кто-то быстрый и умелый. На Эстебана поступало несколько жалоб. Мне показалось, что его не интересует эта работа.

— О, нет, нет, синьорина. Эстебан невероятно благодарен за эту работу. У него намечалось свидание, и ему нужен был выходной, а Энрико отказал ему. Они поссорились, но Эстебан только старался произвести впечатление на свою amore. Он понимает важность своей работы.

Антониетта кивнула.

— Жюстин, пожалуйста, скажи бухгалтеру, заплатить им соответственно.

— Да, конечно, я сделаю себе пометку. Ты действительно должна отправиться к своему дедушке. Он очень взволнован. Не знаю, принял ли он сердечное лекарство, но он был расстроен.

— Очень хорошо, — Антониетта слегка оперлась на руку Жюстин. — Спасибо за все, что ты делаешь для меня, Жюстин. Надеюсь, ты знаешь, что я считаю тебя бесценной как подругой, так и помощницей.

— Я знаю, Тони, — Жюстин вела себя менее официально, когда они оставались наедине. — Я люблю эту работу и палаццо. Мне нравится, что я могу путешествовать по всему миру вместе с тобой. Но важнее всего, что ты стала семьей, которую я никогда не имела, поэтому это взаимно, — она вела ее уверенно, быстро обходя объекты встречающиеся на их пути, и Антониетта не колеблясь следовала за ней. — Я была потрясена, услышав слухи, что на тебя напали. Это правда?

Антониетта слегка склонила голову.

— Да. Если бы не Байрон, nonno и я были бы мертвы оба. От борьбы у меня остались синяки.

— Почему кто-то хочет причинить вред тебе и твоему дедушке?

— Почему кто-то хотел причинить вред моим родителям? — слова вырвались прежде, чем она смогла остановить их, повиснув в воздухе между женщинами, пока они шли извилистым коридором в крыло, где располагались офисы.

— Никогда не слышала, чтобы ты говорила об этом, — заметила Жюстин. — Ни разу. Я думала, что взрыв был несчастным случаем. Разве его не определили, как несчастный случай?

— Нет, — признание вырвалось еле слышным шепотом. Нет, это не был несчастный случай, но она никогда не признавалась в этом, ни себе, ни кому другому. Кто-то подстроил так, чтобы их яхта взорвалась в открытом море. Но взрыв не успел сжечь или потопить все следы. Поблизости оказалась рыбацкая лодка, которой удалось выловить пятилетнюю ослепшую девочку из воды. Антониетта никогда не требовала, чтобы ей прочитали отчет, никогда не думала, что в этом есть необходимость. Если власти не смогли найти того, кто погубил ее семью, что мог сделать ребенок? И когда ребенок вырос, она не захотела оглядываться назад.