Темная река - [66]
— Да-да, они правы…
Часто Матеуш задумывался: какую ошибку допустил он в обращении с людьми, что потерял свой авторитет и остался в одиночестве? Ведь перед войной и в период оккупации его слово много значило в деревне, а с Бронеком Боровцем никто особо не считался: он казался фантазером, мечтателем, и Матеуш не принимал его всерьез.
Теперь положение изменилось, и Матеуш вынужден был признать, что многое изменилось к лучшему.
Однако ему было жаль своего прошлого. Матеуш не мог простить себе, что все хорошее, появившееся в деревне, было принесено не такими, как он, старыми крестьянскими вожаками. Пришли другие и за несколько месяцев решили вопросы, которые столько лет казались неразрешимыми. В них стреляли, жгли их дома, убивали близких, а они держались и не думали отступать.
Поэтому Матеуш смотрел на них с восхищением и завистью. Поэтому сторонился людей. Поэтому, переламывая себя, старался установить контакт с Бронеком Боровцем, которого даже старики теперь величали Брониславом. Матеуш страдал оттого, что его бывшие бойцы ушли от него к коммунистам. Он пытался доказать самому себе, что те притягивают парней иллюзией власти, высокими постами, почестями… Однако он тотчас же опровергал собственные аргументы. Что имел Бронек, кроме ран и постоянной тревоги? Что имели другие? Матеуш все чаще приходил к выводу, что чужими для него были не только пепеэровцы, но и бандиты, стрелявшие в них из-за угла.
Несколько раз он встречался с Бронеком — вроде бы случайно. Они разговаривали вежливо, осторожно, словно прощупывая друг друга.
Враг ли Матеуш? На этот вопрос Бронек не мог найти ответа. Ведь он помнил, как активно Матеуш включился в проведение аграрной реформы — в него даже стреляли, следовательно, он не был с теми. Бронек помнил, что, будучи старостой, Матеуш делал все в соответствии с требованиями новой власти и никто не мог заподозрить его во враждебной деятельности. Лишь потом он открыто выступил против аграрной реформы и ППР, открыто присоединился к иным лозунгам. Кто же он на самом деле?
Секретарь ячейки слишком слабо разбирался в тайнах человеческой души, плохо знал движущие силы, толкающие людей на те или иные поступки. Но где и когда мог он узнать это? До войны ли, когда молодым парнем он слушал малопонятные ему речи? Или из нелегальной коммунистической печати? А может, в течение тех шести лет за колючей проволокой лагеря для военнопленных, когда он жил мечтами, что после войны будет лучше, что настанет наконец, справедливость?
Он знал, что Матеуш пользовался в деревне большим авторитетом, и рад был бы иметь в нем союзника. Однако все их беседы оканчивались безрезультатно. Бронек чувствовал, что Матеуш не до конца искренен с ним, и поэтому ждал, что принесет будущее.
Зимой в деревне ничего не происходит. Это самое скучное время года. Порой кто-нибудь выберется в лес или поедет в город, а после возвращения делится своими впечатлениями и наблюдениями. Зима в деревне — это время ухаживаний. Не имеющие никаких занятий парни просиживают у девушек целые дни и уходят поздним вечером, чтобы на следующий день возвратиться сразу после обеда. Они беседуют со стариками о политике, вспоминают, как сражались у партизан или в армии, шутят с девчатами, однако все это делается как-то вяло, медлительно, без подъема.
Тымек неизменно приходил к Станкевичам. Пить он перестал, но теперь другое беспокоило стариков — он все более сближался с Бронеком. Родители не хотели такой же тревожной жизни и для второй дочери. А Бронка все ласковее смотрела на кривоногого Сороку, особенно тогда, когда он возился с Ханей. Тымек искренне полюбил малышку, и Ханя также тянулась к нему, отдавая предпочтение только Зенеку. Между парнями началось тайное соперничество — каждый старался превзойти другого в нежности и ласке к девочке.
Бронка уже полностью пришла в себя, ее даже не очень тронуло известие о том, что Весека бросила жена. Она осталась равнодушной и тогда, когда узнала, что Весек хотел бы установить с ней контакт. Сказала об этом брату — теперь она ничего не делала, не посоветовавшись с ним.
— Делай как считаешь нужным, — ответил Зенек. — У вас ребенок, но ты вспомни, сколько натерпелась из-за него, сколько стыда пережила. Для меня он гнида! Но у вас ребенок…
Бронка выслушала брата молча, но все письма Весека оставляла без ответа. Зенек втайне был доволен этим.
Шансы Тымека возрастали.
Однажды морозным днем в деревню вновь пришли солдаты и разместились в пустом помещении кооперативного склада. Группами человек по пятнадцать они ходили в другие деревни и возвращались замерзшие, покрытые инеем. Хозяйки приглашали их в дом погреться. Они улыбались, благодарили, но в хаты не заходили.
Выборы прошли спокойно, как и референдум. Однако в эти дни все, кто имел оружие, законно или незаконно, не расставались с ним ни на минуту. Зенек тоже носил за поясом свой парабеллум, хотя при виде солдат холодная дрожь пробегала по его спине.
Бронек был недоволен результатами выборов у себя в районе: часть жителей гмины все-таки голосовала за партию Миколайчика. Но в повяте ему объяснили, что расстраиваться нечего, в его гмине и так достигнуты большие успехи.
