Поспешила к телохранителю юркая змейка, зашуршал в ветвях деревьев паук, слетела на колени яркая птичка. И Тисмен вдруг припомнил, что и у Рэми был откуда-то дар заклинателя. И что каждую боль Рэми дикие звери встречали буйством…
Так почему… сейчас ничего не было?
— Мой архан, — позвал хариб и подал Тисмену чашу с нарезанными яблоками.
Тисмен быстро умылся, наскоро оделся и, отмахнувшись от помощи хариба, приказал замку перенести его в покои Лерина.
Лерин просто так не звал. Это не Кадм, любящий зло пошутить, это не Миранис, у которого один каприз сменяется другим. Лерин был серьезнее их всех и звал так редко, что Тисмен насторожился.
В покоях друга было, как всегда, серо, душно и пахло слегка мятой и пронзительно — магией. Тисмен бросил короткий взгляд на альков, где стояла кровать, и, убедившись, что Рэми еще не проснулся от смертельного сна, не сомневаясь ни на миг, вошел в святилище. Горели мягким огнем глаза статуи Радона, стелился по полу синий туман, и заклинания Лерина сплетались в затейливые, лазурные вихри.
Туман струился по ковру, по кровати, окутывал Рэми мягкой вуалью, и убегал куда-то вдаль, к теряющимся в полумраке серым стенам. Лер просит силу у отца? Тисмен насторожился: да, они устали во время ритуала, но и отдохнуть же теперь могут… только пусть Рэми проснется. Да и зачем окутывать Рэми силой?
Удивление пришло и ушло: Тисмен пожал плечами и спросил:
— Ты звал меня?
— Осмотри его, — коротко ответил Лерин, вновь погружаясь в молитву.
Значит, все же позвал за этим. Тисмен осторожно, чтобы не спугнуть вязь заклинаний, подошел к кровати, откинул и закрепил тонкую занавеску. Удивился слегка, когда увидел, что Рэми уже не мертв, а спит, погруженный в сон магии. Еще больше удивился, что рана на его щеке так и не была залечена, хотя жрецы Радона наверняка позвали к телохранителю самых опытных целителей. Провел над раной, позволяя на нее политься изумрудному сиянию, и вздрогнул:
— Но…
— Целители тоже не могли, — спокойно ответил Лерин. — Мы вернули душу Рэми в умирающее тело, и если я прекращу лить в него силу и его разбужу…
Тисмен похолодел, сразу же забыв об отдыхе. Еще не веря другу, он плавным движением заставил тело Рэми взмыть и замереть над кроватью. Дотронулся его рукава, и одежды опали темным ворохом на белоснежные простыни, вместе с окровавленными повязками. Стоявший у кровати Нар покачнулся, Тисмен зашипел через зубы, перевернул Рэми, дотронулся краев небольшой на вид раны в спине и зло зашипел:
— Понимаю… его ударили ножом, отсюда рана в спине. Потому и кровоточит, что он живет. Но остальные раны откуда?
Он провел пальцами синякам на груди.
— Сломанные ребра? Не сегодня же сломаны! Синяки? Некоторым седмица, не меньше… а это… — он провел пальцами по ране на боку Рэми, собрал на пальцы гной, и прошипел: — Его били так, что кожа лопнула? И раны успели воспалиться? Его что, каждый день кто-то избивал? Телохранителя Мираниса? Это шутка какая-то?
— Какие же тут шутки, — тихо ответил Лерин. — Целители в ногах у жрецов валялись от страха, когда такое увидели. Боялись, что их убьют, когда они только предположат, что телохранитель наследного принца был регулярно бит. Мало того, если бы его не добил нож, то, боюсь, добили бы вскоре эти раны. Заражение достаточно серьезно, Рэми ослаблен, и только его сила держала его на ногах.
— Где те целители?
— Их заставили забыть. Если двор узнает… Если узнает северный род, что избивают брата его главы… если дозор об этом узнает… ты сам понимаешь, Тис, что это не шутки. Бунт нам обеспечен. И влиятельный враг, Арман, нам тоже обеспечен. Не так ли, Нар?
Хариб лишь поклонился телохранителю, прошептал едва слышно:
— Я даже представить боюсь гнев моего архана, когда он это увидит. Но не думаю, что мой архан бы восстал против своего лучшего друга.
— На то надеюсь, — тихо ответил Лерин.
Тисмен сжал зубы, махнул рукой, и Рэми упал на кровать, вздыбилась вокруг волнами простыня. Рэми застонал во сне, но Тисмену было не до него. Умереть ему Лерин не даст, а пока…
— Разберись. Сними блок, — холодно сказал Лерин. — Я удержу его. Но недолго… и… если мы не сумеем исцелить Рэми… его придется отдать Виссавии. Сам понимаешь, дать ему умереть мы не можем, а второй раз подряд даже ритуал может не помочь.
— Отдать Виссавии? — зло засмеялся Тисмен. — Брата? Да ты издеваешься.
— Тогда иди и объясни Арману, почему его брат умрет за один день второй раз. Я лично не возьмусь. Этот проклятый оборотень и за первый раз меня чуть не прикончил. И я его понимаю.
Нар слегка покраснел и отвел взгляд, но ничего не ответил. Лишь поклонился Тисмену, услышав приказ заняться ранами брата своего архана. Магией они лечить не могли, но перевязать вновь Рэми сейчас было необходимо.
Тисмен тоже понимал Армана. Ярость, злость вихрились внутри, но наказанием виновных можно было заняться позднее…. Теперь же…
Дождавшись, пока Нар закончит перевязку, Тисмен поднял руки, приказал замку открыть окна. И позвал… окружающий замок парк отозвался сразу: скользнули внутрь верткие, похожие на змей, стебли, обвили Рэми плотным коконом, усиливая магию Лерина. Теперь точно будет спать. И Тисмен сразу почувствует, если проснется.
