Тело и душа - [19]

Неожиданно я почувствовала себя уставшей и у меня заболела нога, я неловко опустилась на колени у края выросшей травы, осторожно избегая, чтобы не сесть на контуры моего бывшего тела. Это бы было слишком странно.

Я бы поняла пренебрежение от своей матери, я понимала его в течение многих лет. Она была не в состоянии сосредоточиться на ком-то помимо себя, даже сейчас, когда она пытается поправиться. Может быть, особенно сейчас, когда она пытается измениться. Ей нужна каждая крупица воли, чтобы удержать ее, и я хорошо видела, что происходит, когда она слетает с катушек.

Но мой отец? Я была особенной, его любимицей. По его словам, Это единственное хорошее, что вышло из их брака с моей матерью или как он говорил раньше. Он баловал меня, и я бы все сделала для него. И я много чего делала, — делала из своей матери разумное человеческое существо, когда она была нужна ему для официальных встреч, или чего-то еще и не жаловалась; когда он оставил меня одну разбираться с нашими счетами и деньгами, которые мы получили после его ежемесячных проверок, удерживала свою мать от приставания к нему через каждые тридцать секунд, разбиралась со звонками от соседей, когда моя мать снова парковалась наполовину на лужайки перед домом, чтобы моему отцу не пришлось прерывать свои отношения с Джиджи, и так далее.

Он всегда был благодарен, быстро говорил, что знает, что может рассчитывать на меня. Что я была "игроком его команды".

Вот только я не была. Не совсем. Потому что неважно насколько благодарным был мой отец, неважно, что он покупал мне, чтобы отблагодарить меня... он всегда поступал одинаково. Чтобы быть игроком команды, должна быть команда, люди которые пытаются добиться общей цели. И все что у меня было — это один родитель который создавать хаос из всего, в то самое время как другой избегал признавать существование этого хаоса, оставив всю ответственность на моих плечах. Я подчищала за ним.

Я замерла, осознание прозвучало громко и четко в моей голове. Да, моя мать нуждалась в том, чтобы я позаботилась о ее проблемах с алкоголем... но моему отцу я была нужна, чтобы позаботиться о ней, так чтобы у него была возможность избежать этого. Он использовал меня, так же как и моя мать.

Я почувствовала удар под дых. Он свалил свои обязанности на меня, и затем забыл обо мне, как только я умерла. По-видимому, покупка одного красивого камня загладила его чувство вины.

Моя мать уже давно обвиняла его в погони за новшествами, за блестящим объектом в непосредственной близости, без чувств или сожалений, не важно - то ли машина последней модели, гаджет или жена. Я думала, что будучи "особенной" это освободит меня от этого. Видимо нет.

С усилием я наклонилась вперед и выдрала немного слишком высокой травы у основания моего нелепого надгробия, глаза вдруг защипало. Вот почему люди не должны оставаться после своей смерти. Это уныло, жалко и это заставляет тебя задуматься о слишком многом. Или, если ты должен остаться из-за нерешенных проблем, тогда тебя точно не должны отсылать назад, после того, как ты решил их. Я имею виду, что это значит?

Я отбросила оторванные травинки, но ветер поймал их и послал развеваться над моей могилой, прямо как будут это делать листья через несколько месяцев, а затем и снег.

Я представила свое бывшее тело, уютно лежавшее в белом гробу внизу под землей, невосприимчивое ко всей драме и хаосу, происходящим здесь. И, на секунду, мне захотелось оказаться рядом с ней. Просто исчезнуть.

— Почему я здесь? Почему они отослали меня назад? — спросила я, наверное, в миллионный раз за последние два месяца, в этот раз вслух.

Но ответ был тем же. Молчание.

Конечно. Потому что это было так полезно в эти дни.

Я провела на кладбище больше времени, чем рассчитывала, и пришлось поспешить, чтобы вернуться домой раньше миссис Тернер и Тайлер. И все же, спешила я или нет, мне следовало понять, что что-то было не так в ту секунду, когда я добралась до окна спальни. Если бы я остановилась и задумалась об этом, я бы вспомнила, что оставила окно открытым, и сейчас оно было закрыто. Мне нужно было проверить это, прежде чем влезать.

Но мой мозг был зациклен на негативных мыслях и я спешила. Так что, только после того, как я подняла вверх оконную раму от подоконника — это намного сложнее делать, находясь снаружи, чем вы думаете — и сунула свою голову в комнату, я поняла две важные вещи.

Во-первых, если я не хочу впечататься лицом в пол, лучше бы лезть ногами вперед .

Во-вторых, Тайлер Тернер, младший брат Лили, стоял посреди комнаты и таращился на меня, со скрещенными руками на своей костлявой груди. Попалась.

— Я ходила на прогулку, — пролепетала я.

Тайлер был вторым "крепким орешком" в этой семье, следуя сразу за миссис Тернер. Это, конечно, была не его вина. Я не имела ни малейшего понятия, как быть старшей сестрой, тем более его старшей сестрой. Он был на три года младше Лили (на четыре года младше меня) и полнейшей и абсолютной загадкой для меня.

Казалось, иногда он ненавидит все внимание его родителей, особенно внимание от его матери, направленное на меня. Он постоянно тыкает в меня, когда я неправильно отвечала на их вопросы ( —Нет, фиолетовый не твой любимый цвет) или я "не помню" то, что должна помнить. ( —Но ты же ненавидишь горчицу!)