Телестерион [Сборник сюит] - [72]

Шрифт
Интервал


Кто там? Не сама ли Смерть?

Н и к и т а (входя). Письмо долгожданное.

П у ш к и н. От кого?

Н и к и т а. Думаю, от невесты. Попахивает девичьей.

П у ш к и н. А ты прав, Никита! От нее. (Читает.) Прелестное письмо. (Целует бумагу.) Она любит меня и согласна выйти замуж даже без приданого, из-за которого, расстроив немалое имение, и беснуется госпожа Гончарова. Очень мило! Я буду счастлив?

Н и к и т а. Если от холеры убежишь.

П у ш к и н. Да, по дороге до Москвы в 500 верст из-за одних карантинов можно околеть.

Н и к и т а. Лучше отсидимся. Здесь пока спокойно.

П у ш к и н. И, кстати, поработаем? Ты прав. Иди.

Н и к и т а. Ты бы не скакал на лошади где попало.

П у ш к и н. Не бойся. В степях чисто.


Никита уходит. Поэт садится к столу меж двух окон и, глядя на вечернее солнце, задумывается. Сияние света усиливается, из него проступают музы.


                  Х о р  м у з
       Слыхали, он решил жениться.
                Ужель остепениться?
                Когда поэт влюблен
       И грустью светлой упоен,
       И нам, и смертным в радость,
И мука тут, пожалуй, в сладость.
Но слава не убережет от клеветы,
        Когда невеста — чудо красоты.
                1-я  м у з а
Поэт! Цени же красоту. Влюбляйся.
Всегда в том много всем добра выходит.
Жениться думаешь зачем, скажи?
                   П о э т
Я человек, как все. Не стар еще.
Но также уж не молод. Дом. Семья.
О счастии помыслить мне нельзя?
                2-я  м у з а
Поэт! Ужели счастие в женитьбе?
                3-я  м у з а
Поэт! Вулкан женился на Венере.
Вопрос: а знал ли счастье бог-кузнец?
                   П о э т
О, да! Познал он счастье и какое!
Всю тайну счастья, коль Амур зачат.
Но вечно быть счастливыми не могут,
Как видно, даже боги. Что же делать?
Я понимаю вас. Резоны все,
Какие есть — и за, и против, я
Все высказал себе. Когда б невесту
Увидеть вам…
               1-я  м у з а
                          Мы видели ее.
                  П о э т
Когда? И где же?
               1-я  м у з а
                                На балу в Москве.
                  П о э т
Ах, это были вы! Три девы в масках.
                2-я  м у з а
Ведь вся Москва собралась поглядеть
На вас, поэта и его невесту.
                3-я  м у з а
И впрямь то было зрелище чудное.
                   П о э т
Как если бы сатир явился с нимфой?
Что ж делать? Нимфа — чудо красоты.
Сатир смешон и безобразен, боже!
                1-я  м у з а
Но он влюблен и жаждет счастья он,
Хотя в него давно ничуть не верит.
                  П о э т
Но невозможное возможно, если,
О, музы милые, я — Мусагет!
               2-я  м у з а
Уныния уж нет в помине. Браво!
                 П о э т
А что же на балу произошло?
Ужели волшебство?
               1-я  м у з а
                                     С живой картиной
"Пигмалион и Галатея"?
                  П о э т
                                                Да!
Прекрасная, как статуя, стояла
Она, немая, словно неживая.
Богов молил я, как Пигмалион,
Колени преклонив пред красотою,
Вдохнуть в сей мрамор душу всю мою,
Забывшись вовсе, где я нахожусь.
                2-я  м у з а
Все отошли от вас и лицезрели,
Как в галерее чудную картину.
                3-я  м у з а
Свершилось несомненно превращенье.
Ведь красота — лишь форма и закон,
Душа — энергия ее, как Эрос.
Вот красота осмыслилась любовью.
                1-я  м у з а
Прекрасным там предстал и Мусагет.
                2-я  м у з а
Но тут две старшие сестры вошли
В картину. Молоды, красивы, но
Не рядом с младшей, бесподобной днесь.
                3-я  м у з а
И тут поднялся смех; мать обозлилась
И увезла всех дочерей своих.
                  П о э т
Виня во всем меня и вас, о, музы.
Я постигал любовь и красоту.
И вдруг померкло все вокруг, и шепот
Разнесся, глупый и зловещий… Я
Не мог понять, что ж это приключилось?
О, музы милые, иль волшебство?
Но чудо налицо:  она мне пишет,
Что любит, выйдет замуж за меня
И без приданого. Как мило, правда?

Стук в дверь. Музы исчезают.


Н и к и т а (заглядывая в дверь). Забыл сказать, сосед ваш, как бишь его, сбирался заглянуть. Кажись, он едет.

П у ш к и н (сердито). Его мне не хватало. Коня сейчас же к заднему крыльцу. (Выбегает вон.)


В предзакатных лучах, просиявших ярко, за окном вьются снежинки и проступают музы.


                     Х о р  м у з
Поэт в деревне заперт и доволен,
         Как скачет по степи на воле.
Уж выпал снег. В работе пребывает он.
     А как роман? Он ныне завершен.
Татьяну в высшем петербургском свете
           Онегин снова встретил
           И не узнал, — мила, проста,
           В ней просияла красота,
           Живого совершенства мета,
           Иль светлый идеал поэта.
Отвергнув некогда ее любовь,
           С остывшею душою, вновь
           Онегин к жизни возвращен;
           В Татьяну ныне он влюблен.
Он любит тяжко, как на гору
Сизифов камень катит, взору
Его повсюду предстает она,
           Прелестная жена.
Проведши зиму, как монах в молитвах,
           Иль бедный рыцарь в битвах,
Посланье он Татьяне шлет,
Ее письма обратный перевод.
Ответа нет. Он к ней за приговором.
Его встречают милым, нежным взором
           И речью дивной, как представить:

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Опыты по эстетике классических эпох

«ОПЫТЫ по эстетике классических эпох» - это эссеистика поэта и философа, основанная не столько на штудиях известных источников, а прежде всего на живом восприятии произведений искусства античности и эпохи Возрождения в странах Европы и Востока, словно автор провел в странствиях тысячелетия, наблюдая воочию величайшие эпохи в истории человечества, что можем проделать и мы, последовав за ним.