Телестерион [Сборник сюит] - [34]

Шрифт
Интервал

Святейший пап и титул герцогский,
С врагами ополчились на свободу
Флоренции. Теперь я инженер
По обороне; ненависть к Медичи
Всех флорентийцев вновь объединила,
Как прежде вкруг Лоренцо против Пацци
И папы с королем. Я здесь лишь втайне,
Чтоб душу живу сохранить в войне, —
Мое ли это дело? Здесь мой мир,
Из юности моей, уже почивший,
Овеянный стремленьем к красоте,
Несущей нам и славу, и бессмертье.

Разносится гул пушечной пальбы.


              Б о г о с л о в
Что жизнь земная? Краткий миг утех
И бед, и муки творческих дерзаний.
Уж нет на свете Сандро, Леонардо,
Нет Рафаэля.
        М и к е л а н д ж е л о
                         Да, один остался.
Соперничать мне не с кем. Разве с Богом?
Когда бы папы не мешали мне,
Сменяя чередой друг друга, с жаждой
Себя прославить именем моим,
Сколь многое успел свершить бы я.
              С и в и л л а
Гляди! Врага впускают чрез ворота.
        М и к е л а н д ж е л о
Предательство?!
              С и в и л л а
                              Не флорентийцев, нет,
Того, кто призван ими в кондотьеры.

Пушечная пальба. И тишина. И возгласы: "Нас предали! Погибла Флоренция!"

Хор карнавальных масок, в смятеньи кружась вокруг Микеланджело.


Беги! Беги!

                  Х о р
    Да будет век твой долог, долог,
       Огня небесного осколок, —
    Весь обуянный красотой,
    Флоренции век золотой,
       Падучих звезд каскад, —
    Ты озаришь его закат,
       Блистательный, нетленный,
       Как солнца во Вселенной.

Капелла Медичи возникает во всем ее совершенстве и благодатной тишине.


        Ночь, Утро, Вечер, День —
Здесь мрамора живого светотень.
               Утихли битвы,
             Как и молитвы.
             Жизнь во Христе
        Цветет лишь в красоте.


Сюита из комедии «Дон Жуан»

1

Мадрид. Площадь перед церковью в глубине сцены, с подмостками, на которых идет представление ауто в день праздника Тела Господня. Вокруг публика; королевская семья и знать сидят на скамейках на особом помосте, издали кажется, что это всего лишь изображение в духе картин Веласкеса. На паперти церкви Хор певчих.


           ХОР ПЕВЧИХ
      О, Божий гнев могучий!
      Над всей землею тучи;
      Льет дождь, как из ведра,
      От ночи до утра.
      Зверью погибель, злакам,
      Лишь Ной отмечен знаком,
      Как совершить побег,
      Построивши ковчег,
      Не тонущий в пучине
      По вещею причине.
      Лежал у хлева Ной,
      Напившись пьян, нагой;
      Он видел сон чудесный
      О явном превращеньи
      Вина и хлеба в кровь
      И во Христову плоть,
      И с чудом воскресенья
      Всех праведных спасенье.
               НОЙ
        (у ковчега с растеньями и животными)
Ковчег срубил я бесподобный!
По Божьему веленью мастер,
Он вдохновен, неистов в деле,
Как Бог, творец земли и неба,
Чему дивясь, я, ученик,
Ковчег, подобие земли,
Со всею живностью, с цветами,
Что сад, каким и был Эдем,
Я создал во спасенье жизни
Мир новый, где вражды не будет,
И воцарится лишь любовь,
Иначе в буйстве вод потопа
Ковчегу тож грозит погибель,
Как населенью всей земли,
Во злобе, алчности, усладах
Погрязщему — до гнева Бога.
Да торжествует вновь любовь
В Эдеме новом, на земле.
Итак, да здравствует свобода!
          ДЬЯВОЛ
О да! Да здравствует свобода!
Чего хочу? Да, это ж смех!
Мне говорят, что это грех.
Пусть радуется в нас природа,
Коль смолоду поет в нас кровь.
Восславим мы, о да, любовь!
     И таинством причастья
     Познаем сладость счастья
     Любви, любви, любви
До упоения в крови!

Публика, пугаясь дьявола, смеется и готова пуститься в пляску.


2

Там же. На переднем плане Исабель в окружении молодых людей и донья Анна со служанкой, между ними дон Энрике; показываются дон Жуан и Флорес.


             ДОН ЖУАН
Как нам везет! Поспели к празднику
Господня тела, с представленьем пьесы
О чудесах причастия и веры.
               ФЛОРЕС
Да, с превращеньем хлеба и вина,
В чем я воистину нуждаюсь, Боже,
Во плоть и кровь Спасителя Христа.
             ДЬЯВОЛ
Нет, верить легче натощак, приятель!
             ФЛОРЕС
А как услышал он мои слова?
           ДОН ЖУАН
Да, это ж дьявол.
              ФЛОРЕС
                                В самом деле, дьявол?
Я думал, мы спаслись и полетели
В Мадрид на конях, вознеслись же к Раю,
Где наши души ожидает суд
Апостола Петра, и дьявол тут же
Весь в предвкушении поживы легкой?
Я умер? Или сплю и вижу сны?
            ДОН ЖУАН
Я вижу короля…
              ФЛОРЕС
                              Как! Тоже умер?
             ДОН ЖУАН
И королеву, светлую, как солнце,
Чей блеск слепит несчастного инфанта,
Как узника любви…
               ФЛОРЕС
                                    Влюблен он в мать,
Вернее, в мачеху свою дон Карлос?
             ДОН ЖУАН
Влюблен в Елизавету Валуа,
В свою невесту, пусть король женился
На ней из государственных расчетов —
Во имя мира с Францией, когда
Во Фландрии поднялись мятежи,
Владычество Испании колебля…
А, может быть, чтоб молодость продлить?
               ФЛОРЕС
Нет, это сон ужасный мой все длится.
               ДЬЯВОЛ
Что лучше — умереть или проснуться?
             ДОН ЖУАН
Отлично сказано, дружище!
                ФЛОРЕС
                                                     Дьявол!

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Опыты по эстетике классических эпох

«ОПЫТЫ по эстетике классических эпох» - это эссеистика поэта и философа, основанная не столько на штудиях известных источников, а прежде всего на живом восприятии произведений искусства античности и эпохи Возрождения в странах Европы и Востока, словно автор провел в странствиях тысячелетия, наблюдая воочию величайшие эпохи в истории человечества, что можем проделать и мы, последовав за ним.